Глобализация предполагает существование мирового сообщества без границ для денег и товаров. Однако когда речь заходит о людях, ее сторонники и противники не могут сказать ничего определенного. И все же в течение нескольких предстоящих десятилетий сочетание миграционного давления, создаваемого неравномерностью демографических процессов и неравномерным распределением мировой бедности, а также социальных последствий неравномерного старения населения различных 212 стран, может реально изменить политическое лицо планеты. Сторонники и противники глобализации принимают как данность мир, разделенный на национальные государства с соответствующими требованиями к гражданству и праву проживания. Некоторые критики глобализации сентиментально рассуждают о национальных границах как «важных гарантиях ничем не ограниченной экономической деятельности, когда каждая нация имеет свои законы, которые поощряют собственную экономику, обеспечивают здоровье и безопасность граждан, устойчивое использование природных и других ресурсов и т.п.»21. Действительно, в некоторых богатых государствах те же самые люди, которые решительно осуждают глобализацию, в то же время выдвигают резкие антииммиграционные лозунги, потому что хотят сохранить привычный для них облик национального государства. Так было не всегДа. До возникновения национальных государств, а фактически до появления относительно эффективных систем пограничного контроля передвижение людей ограничивалось не столько требованиями законов, сколько соглашением сторон, предубежденностью против чужаков, географическими препятствиями к переселению и отсутствием информации об условиях жизни за пределами собственного узкого круга. В Европе с раннего Средневековья и до XIX века передвижение ремесленников и расселение колонистов (например, немцев в Восточной Европе и даже России) было относительно свободно от политических ограничений и часто даже поощрялось просвещенными правителями. Однако со временем заокеанские географические открытия создали огромные возможности для спонтанного переселения. В широком плане можно отметить, что до XX века миграция определялась социально-экономическими условиями, а не политическими решениями. И в этой связи национальный паспорт - всемирно распространенный атрибут XX века - символизирует утрату человечеством своего права (даже если его трудно было реализовать на практике) рассматривать Землю как свой общий дом. 213 Последствием стал национализм, с гуманитарной точки зрения явившийся шагом назад. Сейчас этот вопрос снова встает в болезненной форме. Уже сейчас становится достаточно острой внутри- и внешнеполитической дилеммой, насколько непроницаемыми должны быть границы расширяющегося Европейского союза. Вопрос о том, как скоро нынешние государства -члены Европейского союза будут готовы отменить существующие ограничения на свободное передвижение рабочей силы из вновь принимаемых государств, был одной из самых трудных проблем при принятии Евросоюзом в 2002 году решения о приглашении десяти новых членов. Серьезным вызовом Евросоюзу в сфере международных отношений является и вопрос о том, как его расширение повлияет на миграцию русских или украинцев (не только в страны Союза, но и через расширившееся пространство Союза между Россией и Калининградом). Соединенные Штаты, как наиболее вожделенный объект глобальной миграции, стоят перед лицом аналогичных проблем. Почти одна четверть от насчитывающихся в мире 140 миллионов мигрантов находится в США, из которых 30 миллионов имеют статус рожденных за рубежом резидентов, а одна треть - выходцы из Мексики, которая также является основным источником нелегальной миграции в США. Вопрос о регулировании потока мигрантов, выгодном обеим сторонам, является постоянным раздражителем в двусторонних отношениях. Адаптация американцев к постоянно расширяющемуся культурному и лингвистическому присутствию латиноамериканской общины является для США серьезной внутренней проблемой. Если рассматривать глобализацию как естественное следствие всемирной технологической революции, а не как доктринальную дискуссию, она делает весьма актуальной проблему глобальной миграции. Приведенные в таблице данные показывают усиливающийся демографический дисбаланс между богатыми Европой и Америкой и более бедными Азией, Африкой и Латинской Америкой. Доля совокупного населения Европы и Северной Америки в мире не только уменьшилась с 30% в 1900 году 214 Таблица 1 Изменение распределения мирового населения (в миллионах) 1900 г. 2000 г. Абсолютный прирост (1900-2000 гг.) 2020 г. Абсолютный прирост (2000-2020 гг.) население % от всего население %от всего население %от всего Азия 947 57 3,672 61 2,725 4,582 60 910 Африка 133 8 794 13 661 1,231 16 437 Латинская Америка 74 5 519 9 445 664 9 145 Европа 408 25 727 12 319 695 9 -32* Северная Америка 82 5 314 5 232 370 5 56 Весь мир 1,650 6,056 4,406 7,579 1,523 * С 1999 года в 18 европейских странах смертность превышает рождаемость, в России и на Украине соотношение этих показателей имеет наибольшее отрицательное значение (базовые данные предоставлены ООН, Департаментом народонаселения). до 17% в 2000 году, но в следующие 20 лет она упадет до 14% от общего числа жителей Земли. Население Европы фактически сократится, в то время как население Азии вырастет на 910 миллионов. Одновременно население самых богатых стран мира будет стареть. Таким образом, иммиграция является экономической и политической необходимостью для более процветающих стран со стареющим населением, а эмиграция может выполнять роль клапана для регулирования поднимающегося демографического давления в более бедных и густонаселенных странах «третьего мира». Большая часть «третьего мира» становится огромным тлеющим фитилем, раздуваемым антизападной и антиамериканской враждебностью, и глобальные демографические процессы могут поджечь его. Существует огромная разница в доходах на душу населения между богатым Западом, который сокращается в размерах и стареет, и более бедными Востоком и Югом, которые растут и будут оставаться относительно молодыми. В то время как 215 годовой доход на душу населения в Северной Америке (выраженный через покупательную способность) значительно превышает 30 тыс. долларов, а в странах Евросоюза он колеблется от 17 до 30 тыс. долларов, в самых густонаселенных странах «третьего мира» он составляет: 875 долларов в Нигерии, 2100 долларов в Пакистане, 2450 долларов в Индии, 3100 долларов в Индонезии, 3900 долларов в Египте и 4400 долларов в Китае. В 2001 году в 15 странах Африки годовой доход на душу населения был меньше 1 тыс. долларов - это менее 3 долларов в день. В глобальном контексте этого бросающегося в глаза неравенства население, больше всего страдающее от бедности, будет испытывать и наибольший демографический стресс. Страны с наиболее высокими темпами роста населения в следующие 50 лет будут находиться в экономически наименее выгодных, политически наименее стабильных и наиболее подверженных социальным взрывам условиях. Эта зона охватит Палестину, Персидский залив и самые неустойчивые районы Южной Азии22. Если эти государства не смогут удовлетворить политические чаяния и экономические потребности своего «разбухающего» населения, что вполне возможно, то антизападные силы, стремящиеся дестабилизировать эти режимы и имеющие международные амбиции, могут найти здесь много сторонников. Тот факт, что к 2020 году население беднейших регионов будет состоять в основном из молодежи - контингента наиболее беспокойного в политическом и социальном плане, - еще больше усилит социальную напряженность. Ожидается, что к 2020 году население в возрасте до 30 лет составит, соответственно: в Азии - 47%, на Ближнем Востоке и в Северной Африке - 57%, в зоне к югу от Сахары - 70%. По сравнению с этими цифрами в Северной Америке этот контингент будет составлять 42% и в Европе - 31%. Молодежный «выступ» будет особенно заметен на Ближнем Востоке и в Северной Африке, что в силу близости к Евросоюзу будет создавать для него особую угрозу. Как отмечается в докладе ЦРУ за 2001 год, «беднейшие и в силу этого политически наименее 216 стабильные страны мира, включая среди прочих Афганистан, Пакистан, Колумбию, Ирак, сектор Газа и Йемен, к 2020 году будут иметь наибольшее молодежное население. В большинстве стран не будет условий для успешной интеграции этой молодежи в общество»23. Бесправная и разгневанная молодежь, лишенная всякой надежды, будет самым яростным оппонентом международного порядка, который Америка хочет установить. Эта асимметрия становится особенно взрывоопасной из-за беспрецедентной осведомленности бедных благодаря СМИ, в первую очередь телевидения, о лучших условиях жизни у других. Более того, мировая беднота все более концентрируется в хаотически растущих мегатрущобах, которые весьма уязвимы для воздействия со стороны политических радикалов или религиозных фундаменталистов, подогреваемых ксенофобскими настроениями. Таким образом, Америка, Европа, некоторые богатые страны и, возможнву в скором времени Япония становятся для обездоленных, с одной стороны, притягательным магнитом, а с другой - объектом ненависти. На этом фоне миграция начинает менять социально-культурную структуру Западной Европы. В некоторых европейских странах, таких как Австрия, Германия и Бельгия, доля граждан иностранного происхождения ненамного отстает от Америки, за ними следуют Франция и Швеция. В результате во многих европейских государствах возникли очаги политической и социальной напряженности, а антииммигрантские движения стали набирать силу. И все же ни Западная Европа сегодня, ни Япония завтра не могут позволить себе остановить иммиграцию. Экономика этих стран все больше нуждается в импорте молодой рабочей силы, отчасти оттого, что процветание сделало тяжелый труд менее привлекательным для местных уроженцев, но особенно в силу феномена, который только недавно привлек внимание общества, - из-за прогрессирующего и ускоряющегося глобального старения24. Феномен старения общества имеет далеко идущие последствия для экономической глобализации и мировой геополитики. В составе населения увеличивается доля ничего не производящего населения и иждивенцев, одно- временно возрастает политическая власть этих граждан. Это общемировая тенденция, хотя в национальном разрезе она идет неравномерно в связи с различным уровнем рождаемости и смертности. По данным Американского бюро переписи и статистике ООН, в 2000 году средний возраст жителя Америки составлял 35,5 года; Европы (включая страны, не входящие в Евросоюз, и Россию) -37,7 года; Японии - 41,2 года; Китая - 30 лет; Индии -23,7 года, но к 2050 году средний возраст жителя Америки уже составит 39,1 года; Европы - 49,5 лет; Японии -53,1 года; Китая - 43,8 года и Индии - 38 лет. С прогрессирующим уменьшением доли населения, занятого в производстве, и ростом числа иждивенцев увеличение бюджетной нагрузки, вызванное растущими потребностями социального обеспечения и связанное с этим замедление темпов экономического роста, видимо, получат глобальное распространение. Во всех странах увеличится количество людей, чей возраст превышает 65 лет, но в богатых странах станет меньше людей моложе 30 лет. Положение станет усугубляться тем, что богатые страны будут вынуждены расширить приток молодых иммигрантов, в основном более образованных, а это, в свою очередь, обострит социальные проблемы более бедных и менее развитых стран. Они будут «нести потери» в наиболее продуктивных, образованных и инициативных сегментах трудоспособного населения. По имеющимся оценкам, в настоящее время в США, странах Евросоюза, Австралии и Японии работает около 1,5 миллиона квалифицированных мигрантов из слаборазвитых стран. За последнее десятилетие только Африка потеряла 200 тысяч так необходимых ей квалифицированных профессионалов и около 30 тысяч докторов наук25. Долгосрочный эффект старения населения будет иметь глобальный характер, но в первую очередь он проявится в более богатых и развитых странах, особенно в Европе и Японии. В настоящее время Италия, Испания и Япония являются самыми «старыми» странами в смысле соотношения престарелых к общему населению. Но феномен старения общества распространяется, и его эффект усиливается параллельным процессом депопуляции, в 218 результате которой к середине века население более чем 30 стран сократится. В таких странах, как Испания и Италия, оно, вероятно, сократится на 20%, ненамного от этого отстанет и Япония. Таким образом, для более богатых и «старых» стран эта проблема будет становиться все острее. В сочетании со значительным сокращением рождаемости это может сдвинуть соотношение социально зависимой старшей группы к опасной в финансовом плане черте, приведет в не слишком отдаленном будущем к резкому возрастанию общественного долга и даже к дефолтам26. Население США, наоборот, будет увеличиваться, хотя и более медленными темпами, особенно иммигрантское, с характерным для него более высоким уровнем рождаемости. (По имеющимся оценкам, иммигранты и рождающиеся у них дети составят, две трети ежегодного прироста населения США.) В результате Америка, видимо, окажется в более благоприятном положении по сравнению со своими основными союзниками и даже некоторыми развивающимися странами в плане доли нетрудоспособного населения и пополнения своих трудовых ресурсов27. Самой болезненной стороной этого процесса будет то, что ни Европа, ни Япония не смогут сохранить свой уровень жизни и социальные обязательства в отношении пожилых граждан без значительного притока «свежей крови», так называемой «миграции замещения», но и это решение будет только частичным. На самом деле представляется маловероятным, что указанные страны разрешат иммиграцию в таких масштабах, которые обеспечат хотя бы поддержание существующего соотношения между активным населением и иждивенцами. Число иммигрантов, которых этим странам пришлось бы принять, исчислялось бы многими миллионами28. Первоначально Евросоюз может облегчить демографическую проблему за счет простого расширения в восточном направлении. Процесс ассимиляции иммигрантов облегчается, если они имеют общее культурное наследие и на их пути нет правовых барьеров. Например, для Франции или Германии интеграция иммигрантов 219 из Польши будет проходить гораздо более быстро и социально приемлемо, чем выходцев из Северной Африки или Турции, не говоря уже о возрастающем числе мигрантов из Южной Азии. Но даже Восточная Европа (особенно Украина и Россия) будут затронуты процессами старения населения и депопуляции, что уменьшит численность людей, которые могли бы эмигрировать на Запад. Присутствие в Европе выходцев из Северной Африки, Турции и Ближнего Востока будет неизбежно возрастать, а вместе с этим будут углубляться связанные с этим процессом социальные и культурные конфликты. Недавняя острая реакция в Голландии на прибывающих иностранцев была связана с представлениями о том, что 5% населения - иммигранты из мусульманских стран (главным образом марокканцы и турки), численность которых за последние 30 лет возросла в 10 раз - отвергают существующие в Голландии мораль и образ жизни. Подобная реакция имела место и в других европейских странах. Сочетание миграционных процессов и старения населения может вызывать в более богатых, «старых» и постепенно теряющих свое население странах пересмотр традиционных концепций национального государства. Это болезненный, но неизбежный процесс, связанный с глобализацией. В настоящее время почти все более богатые страны мира (за исключением США, Канады и Австралии) имеют четко выраженный национальный облик. Ассимиляция предусматривает не только формальное принятие гражданства и четкую приверженность общему будущему, как это имеет место в случае с Америкой, но также подлинное принятие общего и часто мистического прошлого. В Америке иммигранты обычно начинают считать себя американцами еще до того, как получат гражданство. В Европе дело обстоит иначе даже во Франции, известной своей традицией языковой ассимиляции. Для достаточно изолированной и культурно уникальной Японии сама идея абсорбции миллионов мигрантов выглядит почти немыслимой. В этих странах национальная история, язык, культурное и религиозное самосознание так тесно переплетены, что принятие национального прошлого имеет почти такое же важное значение для 220 полной ассимиляции, как и чувство общего национального будущего. Возникающая головоломка влечет и другие последствия, причем некоторые из них имеют существенное геополитическое значение для Америки. Б широком плане их можно разделить на три категории по последствиям старения населения и иммиграции: (1) на национальный характер стран «первого мира»; (2) на роль этих стран в сфере международной безопасности и, что самое важное, (3) на глобальный политический вес Америки. Разница между Германией 1900 и Германией 2000 года была очень метко определена одним (неназванным) источником как разница между страной, в которой «больше половины населения моложе 25 лет и бедно», и страной, в которой «больше половины населения старше 50 лет и богато». Оставляя в стороне некоторые статистические преувеличения, это определение отражает сущность происшедших перемеИ^в национальном характере немцев: переход от энергичного и эмоционально заряженного к более сонному и удобному [gemuetlich] существованию. Таким образом, национальный характер отражает, скорее, образ жизни, чем направленную на самоутверждение модель поведения; здесь обладание летним домиком в соседней стране является более важным, чем захват территории этой страны. Такого рода жизненная позиция, олицетворяющая западноевропейский опыт, наводит на мысль, что Евросоюз не будет склонен трансформировать свое будущее политическое единство в способность использовать военную силу в глобальном масштабе. Более того, финансовые трудности, связанные с возрастанием доли экономически зависимого пожилого населения, могут усилить антимилитаристские настроения и затруднить получение согласия электората на любое увеличение военных расходов Европы. К тому же, отрицательные демографические тенденции еще более сократят контингент лиц, пригодных к военной службе. Обе эти тенденции, по всей видимости, затруднят привлечение в армию добровольцев. Вскоре у Евросоюза, а затем, возможно, и Соединенных Штатов не останется другого выбора, как возродить 221 практику комплектования вооруженных сил, которая имела место в период до образования национальных государств. Теперь, когда основанные на воинской повинности граждан армии (истоки которых восходят к временам Французской революции) заменяются специалистами военного дела с высокой технической подготовкой, высокоразвитым странам, по-видимому, придется все больше ориентироваться на вербовку добровольцев из числа мигрантов. Национальная гордость уже не является определяющим фактором боевого духа, и профессиональные армии богатых стран все в большей степени будут комплектоваться хорошо подготовленными наемниками из числа граждан «третьего мира», лояльность которых будет простираться не дальше их следующей зарплаты. Некоторое время у Соединенных Штатов будет преимущество, заключающееся в том, что они в меньшей степени, чем другие страны, будут подвергаться действию «ножниц», вызывающих старение населения и резкое снижение рождаемости. Если существующие прогнозы оправдаются, то Америка сохранит прочную демографическую базу, позволяющую ей осуществлять глобальное лидерство в соответствии со своими представлениями о глобализации. Ее богатые партнеры, по всей видимости, сохранят внутреннюю стабильность, но будут нуждаться в американской защите в плане обеспечения глобальной безопасности. Эти же страны, с их не растущим или сокращающимся населением, будут все в большей степени испытывать нарастание этнической напряженности, вызванной расширяющимся использованием иностранной рабочей силы. Глобализация может потерять для них свою привлекательность. Однако большая часть Азии, Ближнего Востока и Африки, а также отдельные регионы Латинской Америки будут испытывать возрастающее давление политических и экономических факторов демографической ситуации. В этом контексте опыт американского общества, с его культурным разнообразием и обращенными в будущее традициями ассимиляции, может стать обнадеживающей моделью для тех, кто еще находится в плену менее гибких 222 национальных концепций. Более того, у Америки в силу ее относительной живучести будут неплохие возможности для выработки каких-то программ совместных действий глобального масштаба, направленных на смягчение неблагоприятных последствий неравномерно идущих демографических процессов. Точно так же как ВТО стала необходимой для придания глобализации разумной упорядоченности, может потребоваться какой-то инструмент для регулирования (и гуманизации) глобальных миграционных процессов (всемирная миграционная организация?), который поможет ввести некие общие стандарты взамен произвола и непоследовательности в обращении с мигрантами. Конечно, национальные государства будут неохотно уступать право контроля над доступом на их территорию. Со временем, однако, неравномерная демографическая динамика заставит их искать более приемлемые решения, чем могут быть приняты любой отдельной страной. ^~^ В конечном счете глобализация, отдающая предпочтение богатым и занимающаяся проблемой нищих мигрантов таким образом, что это приносит пользу только тем же привилегированным, будет глобализацией, которая оправдывает ее критиков, мобилизует ее противников и еще больше раскалывает мир. Только мир, который будет все больше проникаться общим социальным сознанием и становиться более открытым к передвижению, пусть даже регулируемому, - причем не только товаров и капиталов, но и людей, - сможет реализовать положительный потенциал глобализации. 1 Charles Doran. Globalization and Statecraft. SAISphere (Winter 2000); Paul H. Nitze. School of Advanced International Studies. 2 Взять, к примеру, широко распространенное исследование, подготовленное в начале 2001 года совместно ведущей международной консультативной компанией А.Т. Керни совместно с престижным журналом «Форин полней», посвященное международным отношениям и озаглавленное «Индекс глобализации», которое, как утверждается, представляет собой «полный путеводитель по глобализации в 50 развитых и ключевых складывающихся рынках». Сопровождавший публикацию пресс-релиз компании Керни провозгласил «одним из самых 223 драматических выводов» этого исследования, что в более глобализированных странах отмечается «большее равенство в доходах, чем в менее глобализированных странах». В доказательство этого тезиса приводятся примеры Польши, Израиля, Чешской Республики и Венгрии. Правда, нигде не отмечается, что в этих странах всегда были сильны традиции социального равенства. Точно так же утверждается, что «в наиболее глобализированных странах мира больше гражданских свобод и политических прав, как они ежегодно оцениваются организацией «Фридом хаус». В «Индексе» также утверждается, что во всех приведенных случаях (Нидерланды, Швеция, Швейцария и др.) демократия и законность глубоко укоренились и подразумеваемая причинная связь имела место, но с обратным знаком. «Индекс», между прочим, назвал Сингапур самой глобализированной страной мира, что, предположительно, должно было как-то отразиться на положении с правами человека в этой стране. В очередном издании того же исследования («Индекс глобализации» 2002 г.) снова утверждалось, что «самые глобальные страны мира обеспечивают большее равенство доходов, чем их менее глобальные партнеры... За некоторыми исключениями, страны с высоким значением «Индекса глобализации» обеспечивают большую степень политических свобод... Сравнение позиций нашего «Индекса» с «Международным обзором прозрачности», касающимся предполагаемой коррупции, показывает, что чиновники в наиболее глобальных странах менее коррумпированы, чем их коллеги в странах с закрытой экономикой». Из чего следует, что глобализация способствует развитию равенства, политических свобод и порядочности. 1 Лидеры профсоюзов часто ссылаются на то, что в 1979 году в производственной сфере был занят 21 миллион американцев, что составляло 30% от всех работающих; к 2001 году число занятых в производстве сократилось до 16 миллионов, хотя общая численность рабочей силы увеличилась на 15 миллионов человек. 4 Сами китайцы оспаривают плодотворное влияние глобализации. Подробный анализ в официальном печатном органе Коммунистической партии (Two Major Trends in Today's World // People's Daily. -2002. — 3 apr.) отмечает, что «глобализация привела к увеличению разрыва между бедным Югом и богатым Севером... в последние 30 лет, число наименее развитых стран увеличилось с 25 до 49, число жителей Земли, находящихся в условиях абсолютной нищеты, возросло за последние пять лет с 1 миллиарда до 1 миллиарда 200 миллионов человек». 5 Повестка встреч министров стран — членов ВТО составляется так называемым «квадратом», состоящим из Соединенных Штатов, Канады, Японии и Евросоюза, на долю которых приходится около :/, мировой торговли. Более того, вопрос доступа на американский рынок дает представителям США беспрецедентные возможности оказания влияния на позиции других государств. Президентом Всемирного банка является американец, поскольку это удобно, и США имеют здесь наибольший процент голосов. В МВФ для принятия важных решений требуется 85% голосов в поддержку предложения, а доля 224 голосов США составляет 17,11%, что дает, таким образом, США фактическое право вето. Неудивительно, что некоторые называют МВФ и Всемирный банк «дочерними предприятиями Министерства финансов США», " Согласно заявлениям аппарата торгового представителя США, «решения комитета по спорным вопросам не могут заставить нас изменить наши законы... Америка оставляет за собой право выполнять или не выполнять рекомендации этого комитета». См.: America and the World Trade Organization. - http://www.ustr.gov/html/wto usa.html. 7 Это иллюстрируется результатами первого ежегодного «Индекса приверженности развитию», сформулированными Центром глобального развития и журналом «Foreign Policy», который «ранжирует самые богатые страны по тому, насколько их политика помогает или мешает развитию бедных стран», основываясь на сочетании экономической помощи, торговли, инвестиций, внимания к вопросам охраны окружающей среды, открытости для миграции и вклада в миротворчество. Страны «большой семерки», на которые приходится 2/ мирового производства, в целом занимают в этом «Индексе» невысокое положение, причем Соединенные Штаты занимают 20-е, а Япония - 21-е место (Ranking the Rich // Foreign Policy. - 2003. - May-June). 8 В одном из самьц^злобных откликов на события 11 сентября 2001 г., связавших их с глобализацией, известный французский философ Жан Бодрилар провозгласил в своем памфлете «L'Espirit du Terro-risme» (Париж, 2001), что «терроризм аморален... и он является ответом на столь же аморальную глобализацию», причем последняя вызывает чувство сопричастности к «большому торжеству по случаю разрушения мировой сверхдержавы, или, скорее, по случаю ее в каком-то смысле саморазрушения, восхитительного самоубийства». По его мнению, человечество в настоящее время переживает четвер4 тую мировую войну, причем если первая была направлена против колониализма, вторая - против нацизма, третья - против «советизма», то нынешняя, четвертая — против глобализма. Этот памфлет широко тиражировался газетой «Le Monde» 3 ноября 2001 г., которая напечатала его полностью на двух полосах. 9 Bourdieu P. Uniting to Better Dominate // Conflicts over Civilization, Items & Issues, 2, No. 3-4. - Winter 2001. - P. 1-6. 1(1 Alternatives to Economic Globalization: A Better World is Possible, ed. Cavanagh J. et al. (San Francisco: Berrett-Koehler. - 2002. - P. 18. " Этот аргумент очень убедительно использован Эми Чуа в статье «A World on the Edge» (The Wilson Quarterly (Autumn 2002), предваряющей выход в свет ее книги «A World on Fire: How Free Market Exporting Democracy Breeds Ethnic Hatred and Global Instability». Несколько примеров, подтверждающих ее точку зрения: на Филиппинах китайское население, составляющее 1% от общего числа, контролирует 60% экономики (причем около 60% филиппинцев живут на 2 доллара в день); в Индонезии китайцы, составляющие 3% населения, владеют 70% экономики частного сектора (проблема антикитайских выступлений периодически обостряется); аналогичную роль китайцы играют 225 в других странах Юго-Восточной Азии и в Бирме. В Западной Африке ливанские эмигранты занимают господствующее положение в некоторых отраслях торговли. В 1994 году в Руанде большинство из племени хуту убило около 800 тысяч из меньшинства тутси, традиционно занимавшего монопольное положение в скотоводстве. В Восточной Африке доминирующее положение в сфере коммерции занимали индийцы, пока их оттуда не вытеснили. В Зимбабве до недавнего времени небольшое количество белых фермеров владело большей частью сельскохозяйственных угодий. 12 Vedrine H. Democracy has many hues // Le Monde Diplomatique. — 2000. — Dec. Сама газета «Le Monde» печатала многочисленные антиглобалистские статьи. Типичной была статья Игнацио Рамоне (The Other Axis of Evil // Le Monde Diplomatique. - 2002. - 15 mars, в которой автор утверждал, что «существует целая индустрия, направленная на то, чтобы убедить человечество, что глобализация принесет ему счастье-Вооруженные этой идеологией рыцари глобализации создали диктатуру, которая зависит от пассивного сообщничества тех, кого она порабощает». Эта тема получила дальнейшее развитие в книге того же автора «Propagandes Silencieuses» (Paris Galilee, 2000). Справедливости ради следует отметить, что некоторые французы выступают с критикой подобной национальной ограниченности и тяги к прошлому тех, кто выступает с критикой глобализации, видя в этом чрезмерно обостренное восприятие гегемонистских тенденций США и «ищут убежища в традиционных формах мышления, делают шаг вперед и два шага назад». См.: МШегоп J.-C. La France et la mondialisation // Commentaire. - No. 100. - Winter 2002-3. - P. 817. 13 Связь глобализации с американским глобальным империализмом весьма энергично аргументируется российским историком Александром Волковым в примечательно озаглавленной статье: «Международный тоталитаризм: никогда доселе в истории условия не были так благоприятны для реализации идеи мирового господства одной державы, которая когда-либо возникала» (Rossiyskaya Gazeta. - 2003. -30 Jan.). Предвестником такого подхода явилось совместное заявление в начале 2001 года президентов России и Нигерии. Это была попытка сформулировать идейную платформу, которая связала бы интересы «третьего мира» (представленного группой примерно из 135 стран-членов ООН) с Россией, объединенных стремлением противодействовать американскому глобализму и проявлениям глобализации. 14 См. откровенную дискуссию в: Актуальные вопросы глобализации. - МЭиМО. - 1999. - № 4. - С. 39-47. ь Этот подход подробно обоснован в: Two Major Trends in Today's World // People's Daily. - 2002. - 3 apr., где утверждается, что глобализация политически антидемократична и экономически дискримина-ционна. 16 «Китай, на который восторженные управленцы когда-то смотрели как на бездонный рынок, вместо этого быстро становится мировой мастерской... Одно из последствий превращения Китая в производственного гиганта: он быстро становится ведущим мировым 226 дефляционным фактором. Производственный потенциал Китая приводит к снижению цен на постоянно расширяющийся круг промышленных, потребительских и даже сельскохозяйственных товаров, которые он продает по всему миру». Более того, в отличие от молодых промышленно развитых государств, Китай «не отказывается от производства дешевой продукции: игрушек, текстиля, одновременно расширяя свои позиции в высокоприбыльной и высокотехнологичной сфере». И последнее по порядку, но не по значению: «Влияние Китая на мировые цены и мировую стратегию, очевидно, будет возрастать. Вступление Китая в ВТО приводит к появлению весьма экономичных и остроконкурентных частных компаний, которые устремляют свои взоры за границу с целью облегчить ценовой пресс внутри страны». См.: Leggett К. Burying the Competition // Far Eastern Economic Review. -2002. — 17 Oct. Сами китайцы начали задумываться над своей возможностью стать «мировой фабрикой». Директор Национального экономического исследовательского института Фэнь Гань в статье «China Must Fight to Strengthen Its Manufacturing Industry Even As It Pursues High-Tech Industries, Services» (принадлежащая КНР газета «Та Kung Рас». - Hong Kong, 2002. - 15 Nov.) пишет, что, «если он хорошо использует свою силу, то есть людские ресурсы, в виде огромной рабочей силы, состоящед^из крестьян, мы считаем, что в предстоящие одно-два десятилетия Китай сможет стать глобальной производственной базой». 17 Глобальный обзор точек зрения («The Pew Global Attitudes»), проведенный исследовательским центром «The Pew Research Center» в 44 странах и опубликованный в конце 2002 года, выявил, что «большинство опрошенных в обследовавшихся странах выражают недовольство американской односторонностью». Более того, в целом имидж Америки ухудшился, в некоторых случаях довольно значительно. Основные исключения: Нигерия (положительный прирост 31%) и Россия (24%), что заставляет предположить, что на опрошенных сильно повлияло состояние официальных отношений между правительствами этих стран и США. Обзор также выявил, что «американское общественное мнение резко расходится с мировым в оценке роли США в мире и глобальных результатов действий США». 18 Согласно опросам, проведенным для Всемирного экономического форума компанией «Environics International Ltd.» в 24 странах в период между октябрем и декабрем 2001 года, соотношение между теми, кто считал, что антиглобалисты действуют в их интересах против тех, кто был с этим не согласен, составило, соответственно: в Турции - 73 и 8%, в Индии - 60 и 34%, во Франции - 54 и 35%, в Италии - 41 и 49%, в США - 39 и 52%, в Южной Корее - 35 и 65%, в Японии - 24 и 50%. lv Критики вопрошают: «Можно ли позволить узкой правящей элите, тайно заседающей вне поля зрения общественности, устанавливать правила, определяющие будущее людей?.. Главным свойством жизнеспособной демократии является отчетность... Так не может быть, когда управленческие решения принимаются в иностранных 227 корпорациях, директора которых живут за тысячи миль и, более того, перед которыми стоит задача обеспечения максимальной прибыли акционеров». См.: Alternatives in Economic Globalization: A Better World is Possible / Ed. John Cavanagh et al. - San Francisco: Berrett-Koehler, 2002. - P. 4, 57. -° Это, например, может означать создание более действенной системы поощрений, которая побуждала бы американские фармацевтические компании поставлять свои лекарства дешевле туда, где в этом есть потребность, или создание более эффективной системы перераспределения продовольствия так, чтобы направить излишки западного продовольствия в страны, испытывающие в нем наибольшую необходимость, и в то же время осуществлять дополнительные инвестиции с целью создания и развития их собственной производственной базы. Кроме того, это может включать такие менее бросающиеся в глаза меры, как создание неких структурных буферных звеньев в основных международных учреждениях, особенно в финансовых, например в МВФ, которые создавали бы определенный зазор между процессом принятия решений и точками приложения неофициального давления со стороны США, изолируя таким образом эти учреждения от чрезмерного влияния американских внутриполитических интересов и позволяя им более последовательно действовать в направлениях, приносящих глобальную пользу. 21 Nader R. in preface to Wallach L. and Sfoza M. Whose Trade Organization? Corporate Globalization and the Erosion of Democracy. - Washington DC: Public Citizen Foundation, 1999. - P. x. 22 К регионам, в которых ожидается наибольший прирост населения к 2025 и 2050 годам, относятся: Йемен, оккупированные палестинские территории, Оман, Афганистан, Саудовская Аравия, Бутан, Пакистан, Иордания, Ирак и Камбоджа. См.: United Nations, Population Division, Department of Economic and Social Affairs // World Population Prospects: 2000 Revision. - 2001. - Febr. 23 Central Intelligence Agency // Long Term Demographic Trends: Reshaping the Political Landscape. - 2001. - July. - P. 36. 24 Поистине первопроходческое исследование в области возникающей реальности последствий глобального старения было проведено группой исследователей Центра стратегических и международных исследований (ЦСМИ) во главе с доктором Полом Хьюиттом. Аннотацию работы см. в отчете ЦСМИ («Meeting the Challenge of Global Aging». - 2002. - March), на котором основывается вышеприведенная дискуссия. 25 Growing Global Migration and Its Implications for the United States // Central Intelligence Agency. - 2001. - 23 March. Некоторой компенсацией этих потерь служит то, что часть заработка этих людей возвращается в их страны и помогает экономике. 26 По оценкам Организации экономического сотрудничества и развития, соотношение доли работающего населения к тем, кто старше 65 лет, составляющее в 2000 году в странах Евросоюза и в Японии 5:1, к 2015 году уменьшится до 3:1. 228 27 В 1950 году США вместе с четырьмя другими развитыми странами занимали 4-е место среди 12 стран мира с наибольшей численностью населения, в 2000 году США вместе с тремя другими развитыми странами уже занимали 3-е место в той же группе. К 2050 году они все еще могут быть на 3-м месте, но остальные места в первой группе уже не будут занимать развитые страны. 28 Существующие оценки потребностей имеют широкий разброс. Согласно вышеупомянутому докладу ЦРУ от марта 2001 года, Японии для поддержания нынешнего соотношения работающих и иждивенцев придется в течение нескольких лет подряд принимать ежегодно по 3,2 миллиона мигрантов, а, по оценке журнала «Economist» (2002. -31 Oct.), только для поддержания численности трудоспособного населения на нынешнем уровне Японии потребуется 5 миллионов мигрантов в год, Германии — 6 миллионов и Италии — 6,5 миллионов, что, очевидно, является совершенно неосуществимым. Но в более осторожном анализе Кеннета Превитта (Demography, Diversity, and Democracy // The Brookings Review. - 2002. - Winter. - P. 6) делается вывод, что «для поддержания стабильного уровня трудоспособного населения Италии... потребуется ежегодно 370 тысяч новых мигрантов, а Германии чуть меньше полумиллиона».