От этнических противоречий к этническим конфликтам.
В литературе, посвященной этничности и межнациональным отношениям, отсутствует сколько-нибудь удовлетворительный анализ того, в какой связи находятся между собой этнические различия, этнические противоречия и этнические конфликты Нерешенность этого вопроса вносит серьезную путаницу в этно- конфликтологический дискурс. В итоге при анализе межнациональных отношений меняется не только дискурсный угол зрения,, но и ускользает ракурс понимания. От того и нарастает, как снежный ком, литература по конфликтологии, увы, не приносящая эффективных результатов особенно в тех случаях, когда сознательно или по недомыслию этнические различия и противоречия выдаются за этнические конфликты. Итог этой ошибки более, чем плачевный и печальный. Вместо того, чтобы спокойно и взвешенно принимать меры по созданию условий для развития этничности и самобытности народов, в том числе, через осмысленное культивирование различий, иные специалисты скоропалительно ставят вопрос о ликвидации этих различий, вьщавая их если не за первоисточник, то, по крайней мере за возбудителей межэтнических конфликтов. В основе этнических конфликтов, понимаемых, во-первых, на групповом и личностном уровне как конфликт между разными по этнической принадлежности лицами или группами лиц, и, во-вторых, как неполноценность или неадекватность национальной политики, то-есть, как конфликт между государством и национальностями, лежит то или иное противоречие. В свою очередь в основе этого противоречия лежит разное понимание национальностями своих интересов в разнообразных сферах жизни от экономики до языка, от социального статуса до материального благополучия. Наличие таких несовпадений во взглядах, концепциях, подходах, опросах и предложениях взрывает или потенциально угрожает взорвать несложившееся единство в. некотором пространстве. Хотя не всякое различие взглядов и не всякое противоречие механически приводит к конфликту или является таковым. Наличие противоречия лишь является предпосылкой возникновения конфликта, но не обязательно его возгорания. Источники для возникновения этических противоречий могут быть разные. Чаще всего в операциональных определениях этнических конфликтов, возникающих под воздействием проявившихся противоречий, выделяется "неприятие сложившегося "статус кво" существенной частью представителей одной (нескольких) местных этнических групп’ (1) Не подвергая сомнению приведенную дефиницию, можно добавить, что противоречие возникает не только неприятием "статус кво", т.е. неприятием статической стороны дела, или иными словами, сложившейся на данный момент времени этнической или этнополитической ситуации. Не меньшая вероятность конфликтности возникает в прямопротивоположном случае. как реакция на "революционное" изменение ситуации. Понятно, что в зависимости от установленного диагноза рецепты могут быть прямо противоположными. В первом случае преодолению конфликта могут способствовать меры, предусматривающие нарушение "статус кво", во-втором, наоборот - восстановление "статус кво" Механизмом перехода "этнического противоречия" (при всей условности этого термина) в этнический конфликт является политическая мобилизация, инициируемая этническими лидерами одной из этнических общностей или этнических трупп и предпринимаемая с целью ревизии (пересмотра) или сложившейся на данный момент времени ситуации ("статус кво"), или, напротив, для сопротивления динамичным тенденциям, и, в конечном счете, для восстановления "статус кво" В своем эмбриональном состоянии ("этническое противоречие") этнический конфликт дислоцируется в лоне той или иной жизненной сферы (хозяйственной, управленческой, культурной, научной, бытовой и т.п.). Превращение этнического противоре- 280 чИя в этнический конфликт, означает, что этнический конфликт начинает самостоятельную- жизнь. Предлагаемое в данной работе разграничение этнических противоречий и этнических конфликтов не является метафорой или тем более игрой в дефиниции. Выделение " эмбрионального состояния” этнического конфликта имеет принципиальное значение как в концептуальном, так и в методологическом и особенно в методическом планах. Угроза, исходящая от этнического противоречия, имеет скорее внеэтнический и относительно локальный характер, направлена прежде всего на дестабилизацию той или иной сферы или сегмента общества. У1роза, которую несет в Себе этнический конфликт, более весома и более опасна, так как она, подобно Карабаху, Тирасполе или Чечне, ввергает в штопор гражданское общество там, где оно есть, или блокирует попытки ёго создания там, где его нет. Российская конфликтология - молодая научная дисциплина И очень часто со свойственным молодости азартом она находит ” этнические конфликты" там, где по существу их еще нет, а есть только некоторые болевые точки в той или иной сфере жизнедеятельности, которым придается этническая окраска. И подчас громоздкие инструментарии с десятками и сотнями вопросов и тестов, конструируемые начинающими конфликтологи, действительно, обнаруживают этнические конфликты и всевозможные национализмы там, где по существу намечаются болевые точки. Сопоставление итогов социологических опросов, направленных на прямое и на косвенное выяснение напряженности в межнациональных отношениях, дает основание для вывода о провоцирующей роли той части "методик", в которых этнические конфликты или национализмы изучаются прямыми (лобовыми) вопросами (см.об этом ниже). Еще одна немаловажная инструментально-методическая цель предлагаемого разграничения этнического противоречия и этнического конфликта состоит в более четком определении предмета исследования. В первом случае, когда этнический конфликт находится в эмбриональном состоянии, в центре исследовательского внимания находится сфера экономики, культуры или политики, где возникает напряжение. Во втором случае фокус смещается со сферы жизни на непосредственных участников, вовлеченных в конфликт. Смещение акцента с одного предмета на другой, чем 1решат некоторые работы по конфликтологии, затрудняет использование научных выводов и рекомендаций в политической и практической деятельности. Неотъемлемой составной частью этнической мобилизации одних выступает контрмобилизация других, В ответ ка возникновение Народных Фронтов в Эстонии, Латвии, Литве, Молдове и некоторых других бывших союзных республиках - движений, основной целью которых стала защита интересов титульных национальностей, выступили Интерцентры - движения сопротивления русских и нетитульного населения, для которого русский язык стал основным функциональным языком. По этой же модели в ответ на возникновение Башкирского Народного центра ("Урал") в Уфе возникло самозащитное русское национальное движение, возглавляемое общественным объединением "Русь”. Следовательно, важным необходимым условием возникновения этнического конфликта является, во-первых, наличие ' конфликантов", т.е. участников конфликта, во-вторых, эскалация (" взаимовозбуждение") ими этнической и этнополитической мобилизации В основу теории и практики этнополитической мобилизации титульных национальностей в Прибалтике, Молдовы, Башкортостана была положена, во-первых, идея противодействия этнодемографическим тенденциям, в результате которых менялось соотношение национальностей в пользу русского и русскоязычного населения, во-вторых, идея перелома этих тенденций и смена курса на изменение зтнодемо1рафического баланса в пользу титульных национальностей. Иными словами, на рубеже 80-90 годов титульные национальности начали борьбу за изменение "статус кво", а русскоязычное население мобилизовалось за его сохранение. Анализ, неудовлетворенности и недовольства различных групп населения в Башкортостане позволил выделить противоречия, которые можно трактовать как предпосылки, как "болевые точки", возникающие, во-первых, там, где реализуется республиканскими властями национальная политика, во-вторых, 282 там, где наиболее отчетливо проявляется несовпадение национальных интересов различных групп населения и, в-третьих, там, где переход от тоталитарного прошлого к демократическому (или мнимодемократическому) настоящему привносит новый разлад, расширяет маргинальность, углубляет кризис идентичностей. "Проколы" в национальной политике, как правило, в постсоветском пространстве проявляются: - в отсутствии качественной правовой базы по легитимному регулированию развития национальностей и межнациональных отношений между государством и национальностями, - в этноцентристской кадровой политике, ведущей к диспропорциональности представительства национальностей в престижных и доходных сферах занятости, и прежде всего в сфере управления, - в языковой политике, в том случае, если она манифестно или фактически создает приоритеты для развития языка одной национальности в ущерб развитию и распространению языков других национальностей, - в дискриминационной национально-культурной политике, ориентированной на сохранение и приумножение культурного наследия одной национальности и индифферентной (в лучшем случае) по отношению к сохранению самобытности национальной культуры других народов, - в односторонней пропаганде и принятии государственных мер по возрождению одной из наций, что ведет к психологическому дискомфорту представителей других национальностей, Уровни неудовлетворенности 'и недовольства, национальностей в Башкортостане, как и в других регионах формируются и определяются: - экономическим положением в республике и понижающимся уровнем жизни, - политической ситуацией и импотентностыо властных структур, - условиями для социально-профессиональной мобильности, переквалификации, обретению новых занятий и навыков, - растущим имущественным неравенством, ведущим к социальной поляризации и нарастающему социальному напряжению, - ходом реформ и, в первую очередь, итогами приватизации, имеющей грабительский характер, - суверенизацией, ведущей, во-первых, к конфронтации республики с центром (Москвой), а во-вторых, к разному пониманию ее сути и задач. Кризис этничности и процессы маргинализации создают серьезные предпосылки для складывания, формирования и нормального. функционирования и взаимодействия национальной, конфессиональной, имущественной, гражданской идентичности, что также является источником новых противоречий. Реальные и потенциальные узлы межнациональной напряженности в этнополитической ситуации в РБ, в частности, определяются действием следующих объективных и субъективных факторов: 1. Неустойчивым этнодемографическим балансом, разделяющим РБ на национальности: прежде всего на башкир - 21%, татар - 28%, русских - 39%, составляющих в совокупном исчислении 88%. 2. Неравномерными темпами роста национального самосознания и неравнозначным пониманием национальными элитами принципиальных целей суверенизации РБ, федерализации РФ, реформации и демократизации. 3. Претензиями титульной элиты под знаменем возрождения ское доминирование титульного национального меньшинства (с арифметической точки зрения) над не-титульным большинством. 4. Политическим противостоянием реформаторских и консервативных сил. 5. Двумя тенденциями в развитии национальных движений: - с одной стороны,'переориентацией программных целей и организационно-бытовой деятельности части движений на обеспечение национально-культурных и национально-языковых потребностей своих этносов. - с другой стороны, как показал опыт предвыборной кампании в ноябре-декабре 1995 г., расширением участия по выдвижению представителей своей национальности кандидатами в депуга-п»1 Госдумы. 6. Растущим накалом межнациональных трений в различных сферах общественной деятельности:- более сильным и заметным в сферах управления, культуры, образования, работы средств массовой информации, менее заметным - в сфере экономики, бьгга Эгномолитические процессы в РБ, в том числе, развитие общественных- движений, представляющих интересы титульной ( башкирской) национальности, и нарастающая ответная реакция пробуждающегося татарского анклава, и выход русских из состояния глубокого политического анабиоза, и первые ростки "конституированного“ национального самосознания украинцев, чувашей, удмуртов, азербайджанцев, немцев вносят заметное оживление в постсоветскую историю национальных движений РБ на фоне остальных народов многонациональной России, так же подверженных вирусу этнической мобилизации. Анализ программных документов и движущих сил нацио нальных движений, позволяет выявить существование глубокой, хотя и не всегда однозначной связи между происходившими сдвигами в национальном составе городов и столиц и ндеологе- мами этих движений. Едва ли не первопричиной борьбы за "интересы наций" нередко выступает опасение идеологов титульных наций оказаться в меньшинстве в пределах одноименной республики и особенно в ее столице. Более того, у этой идеоло- гемы обнаруживаются глубокие исторические корни и широкие социологические универсалии Для понимания теоретических основ процессов суверенизации экс-автономных республик России, в том числе, для анализа этапов продвижения Башкортостана к государственной независимости, для уяснения сложного комплекса татаро-башкирских и иных внутрщзеспубликанских проблем важное значение имеет сформулированный историком Башкортостана Б.Х. Юлдашбаевым едва ли не фундаментальный вопрос о том, какой быть обновленной республике: национальной автономией или союзной территорией? И поскольку башкиры дак и многие другие национальности бывшего Союза "живут вразброс" и не имеют оптимальной консолидации (" концентрации”), постольку, как полагает Б.Х. Юлдашбаев, имеет смысл перейти от территориальной автономии к экстерриториальному Союзу лиц, принадлежащих к одной и той же национальности. Иной точки зрения придерживается другой видный представитель общественности Башкортостана Д.Ж. Валеев, неутомимо пропагандирующий идею принятия закона о коренном народе Республики Башкортостан, согласно которому башкиры и только башкиры, как республикообразующая нация, должны иметь право на национальную государственность, а представители всех остальных национальностей должны обладать статусом национальных меньшинств и не предъявлять серьезных претензий на участие в управлении национальным государством башкирского народа. Для понимания сути и содержания ресурсов мобилизуемой этничности различие в позициях двух известных специалистов Башкортостана в области национальной проблематики, имеет немаловажное значение. Сам по себе каждый фактор, например, этнодемографический, как и другие факторы, ассоциированные с особенностями этнических культур, этнических языков и других этнически увязанных показателей, может до бесконечности развиваться в смысле сокращения или увеличения дистанции межэтнической или меж культурной схожести или " различности" Указанные различия самопроизвольно не провоцируют межэтническую конфронтацию. Межэтническая схожесть или " различность" переходит в межэтническую конфронтацию или разобщенность там и тогда, ще и когда отдельным или вместе взятым особенностям придается мобилизационность, в том числе политическое звучание и значение. Можно, конечно, использовать различия в языковой компетенции (знание языков) и в речевом поведении (употребление языков), в уровне урбанизированное™ народов, в рождаемости и смертности населения, в особенностях этнической истории, религии, традиционной культуры, антропологической принадлежности, в социально-профессиональной структуре этнических общностей и т.д. для построения индексов, шкал1 графиков, определяющих степень социально-культурной ^тегированное™ титульных народов в российское общество. Однако подобная манипуляция статистическими данными без предварительной экспертизы того, кем, насколько и в чьих интересах эти данные идеологизированы и политизированы, представляется крайне спорной игрой, способной без каких-либо оснований "схожести" или "различия" между этническими общностями (народами) выдавать за " интегрированность" или "разобщенность” и далее за "потенциальную конфликтность" титульных народов республик и рада, автономных округов России". Согласно логике подобного подхода, выходит, что, чем больше различий мевду этносами (народами), тем больше вероятность появления очагов внутриреспубликанской нестабильности, неуправляемое™ региона с этнически смешанным населением, угроз территориальной целостное™ России. Понятно, что подобная теоретическая предпосылка, уходящая корнями в известную теорию "слияния наций”, лишает этносы каких-либо перспектив на развитее, так как имплицитно заложенный постулат на " вредность различий" лишает народы самого главного демократического принципа - права на неравенство, в условиях, котла обеспечивается юридическое равноправие. Несоблюдение же прав народов на "различия", по сути дела является для них губительным, так как ведет к утрате самобытности, а стало быть к исчезновению с этнической карты страны. Такова неумолимая логика одной из концепций, согласно которой "этнические конфликты можно считать практически неизбежным следствием самого факта существования и развития полиэтнического общества" и неизбежности вступления его в состояние "смертельного кризиса" (2) Систематический анализ представлений граждан России о вопросах внутренней и особенно о вопросах ее внешней политики,. проведенный на основе данных двух представительных (репрезентативных) исследований предвыборной (1993, 1995) и одного исследования поствыборной (1993) ситуации в России, позволил выявить, что эти представления очень сильно зависят от партийных ориентаций граждан, от возраста и уровня образова- ния- от состояния (улучшения или ухудшения) экономического и финансового положения, но не от их национальной принадлежности (3) Ошибочность аксиоматичного (автоматического) признания за этноязыковыми, этнокультурными, эггноконфессиональньми особенностями народов потенциальных угроз внутриполитической стабильности и национальной безопасности выявилась, в частности, в ходе двух парламентских (1993 и 1995 гг.) и президентских ? выборов (1996), когда межпартийные и межрегиональные различия сыграли более заметную роль, чем межнациональные различия. Даже Чеченский клин, неосмотрительно, а скорее преступно, вбитый в тело российского общества, расколол его не по национальному признаку. За прекращение войны в Чечне, как показали опросы, граждане России выступали независимо от национальной принадлежности. Разумеется, всем причинам, по которым этнические противоречия развиваются и перерастают в этнические конфликты несть числа. Речь о другом. Главнейшей в их ряду, конечно, является причина этнической мобилизации, вдохновляемой и организуемой этническими теоретиками, а также лидерами, выступающими от имени национальных интересов своего народа, чтобы добиться власти. Опасность же этой мобилизационной деятельности состоит -в том, что обещанные в программных лозунгах блага одному народу заведомо невыполнимы в полиэтничном обществе. Подобные обещания несут двойную угрозу, во-первых, они порождают ощущения разочарования у избранного для облагодетельствования титульного народа, во-вторых, усиливают чувство раздражения у не-ттульного населения, и в конечном счете, накаляют атмосферу межнациональных отношений конфликтогенными зарядами. Метастазы этнического беспокойства: реальные и мнимые. В многоэтническом обществе, особенно в пору перехода этнического самосознания из пассивного состояния в активное, возникают причины для формирования объективных предпосылок этнических противоречий. Первоначально эти предпосылки и противоречия отражаются в общественном сознании как некое неформализованное беспокойство по поводу возможного "выяснения отношений" в сфере межнациональных отношений. Констатации, манифестирование и раздувание масштабов ущемленности национальных интересов являются полем деятельности части национальной интелли генции, особенно ее гуманитарных и управленческих прослоек. Именно в этой среде вырастают этнические мобилизато- ры. Беспокойство этнической проблематикой стало той питательной средой, в которой успешно и быстро зрели предпосылки этнических противоречий и будущих этнических конфликтов в СССР. На раздувании костра этих беспокойств разгорелся пожар национальных движений в виде народных фронтов, национальных партий, национальных конгрессов, съездов, ассоциаций, национально-культурных обществ, центров, землячеств, клубов и т.д. Последствия этой этнической мобилизации переросшей в политическую, хорошо известны. Им посвяшена обильная литература (4). Развал СССР,'угроза единству России, конфликты по периметру ее государственных границ не снизили беспокойство, ^продолжали его нагнетать. Не удивительно, что весной •996 г., даже в самый разгар предвыборной кампании, которая, казалось, должна была приглушить все источники се- рьезных беспокойств, кроме беспокойства по повиду переизбрания Президента России, почти три четверти башкир, и около двух третей татар и русских испытывали сильное или не очень сильное беспокойство по поводу межнациональных отношений во внешне спокойном Башкортостане (5). Под впечатлением Чеченской войны, метастазы беспокойства поражали многие регионы и субъекты России. При этом, чем ближе (географически и этнически) к чеченскому кровопролитию, тем шире разливалось беспокойство от состояния межнациональных отношений. В Омске эта проблема беспокоила менее половины опрошенных, в Краснодаре - уже 72.9 %, а в Майкопе - значительное большинство - 88.8 %. В указанных городах этнических конфликтов, слава богу, не было, а беспокойство, как выяснилось, нарастало (см. табл. 1) Таблица 1. Иыпульсы беспокойства (в % го данным опроса элитной интеллигенции, 1996 г.) всего баш, таг, рус, друг! 17.3 24.1 23.2 15.6 27.6 16.0 5.6 6.6 12.0 7.4 6.3 24.3 6.0 4.4 В связи с этим возникают вопросы, во-первых, о юм, насколько адекватно удается социологическими методами установить границы и глубину масштабного психологического беспокойства в различных регионах и среди различных национальностей, а во-вторых, какую реальную угрозу это беспокойство создает в деле фактической дестабилизации регионов России, пораженных этим недугом, и, в-третьих, насколько это беспокойство вредит модернизации, отвлекая внимание людей на выход из состояния массового психологически дискомфортного беспокойства. Таблица 2. Метастазы беспокойства. (Элитный опрос. 1: А) Региональный аспект Проблемы (*1. которые беспокоят I 31.6 Преступность 28.2 Безработица 20.6 Этиоконфликт 19.2 Здоровье 18.9 Коррупция 16.0 Этно-конфликт производства 14.4 Имущественная диффе- *) Проблемы в каждом городе расположены в соответствии со значением (чем больше значение, тем выше в колонке порядковый номер), занимаемым каждой из проблем в общей системе проблем, вызывающих беспокойство. Б) Национальный I Б) Национальный аспект (Окончание). Проблемы П. которые беспокоят в наибольшей степени NN Национальности (г. Уфа) Башкиры (в %) Татары (в %) I Русские (в %) [..Другие (в %) 10 Безработица Нужда Распад России Падение про 14.8 10.8 13.7 изводства 12.5 1І Права Падение про- Здоровье Имуществен ная дифферен 8.6 10.8 12.6 циация 12.5 12 Нужда Распад России Права челове Здоровье 8.6 • 9.6 ка 12.6 12.5 13 Падение про Образование, Коррупция Раскол центр- изводства 7.4 наука 9.6 9.5 рег. 9.4 14 Раскол власти Раскол власти 6.2 9.6 8.4 6.3 15 Распад России Имуществен Беженцы Образование, ная дифферен 4.9 циация 8.4 5.3 3.1 16 Раскол власти Раскол центр- нужда 3.7 рег. 3.6 4.2 17 Раскол центр- Беженцы Раскол центр- Распад России вег. 2.5 рег. 1.1 *) Проблемы, указанные представителями каждой национальности, расположены в соответствии с их значимостью в общей системе представлений о проблемах, вызывающих беспокойство. Проблема межнациональных отношений, к сожалению, далеко не единственная проблема, свалившаяся на головы граждан бывшего Союза после его развала. Поэтому исключительно важное значение имеет выявление значимости и значения "национальной" проблемы не самой по себе, взятой автономно, а в более общей степени представлений граждан к нынешней ситуации в России и в ее регионах (6). Опрос элитной интеллигенции позволил выявить, что первые пять мест по степени их значимости с интервалом от 21.2% до 40.4% заняли проблемы ухудшающейся экологии. Р°ста преступности, инфляции, войны в Чечне и нарастающей безработицы. В группе проблем, собравших ''урожай" значений в интервале от 10.0% до 19.6%, оказались (по порядку): ухудшение здравоохранения и здоровья, спад производства, национализм и этнононфликты, ухудшение состояния образования, науки, кулыуры, коррупция и злоупотребления чиновников, продолжающаяся дифференциация на богатых и бедных, нарушение прав человека, опасность распада России. Реже - в интервале от 3.3% до 9.9% - называли проблемы невнимания властей к нуждам населения, раскола власти, противостояния центральных властей с властями в регионах, беженцев Как видно из полученных данных две национально окрашенные проблемы "Чечня" и "этноконфликты” заняли в общей иерархии проблем соответственно четвертое (28.6%) и восьмое (17.1%) места. Разница между общим беспокойством, идущим из сферы межнациональных отношений (84.4%), и совокупным беспокойством, вызванным Чечней и этнокон- фликтами в системе остальных беспокоящих проблем (45,7%), составила 38.7%. В основе выявленного различия, возможно, лежат многие неведомые факторы, в том числе, неуловленные разработанным инструментарием. Однако в одном можно быть уверенным: лобовой вопрос о беспокойстве, порождаемом сферой межнациональных отношений, дает гораздо более высокий показатель беспокойства, чем вопросы, заданные о наиболее тяжелых проблемах, но не автономно, а в некоей системе не менее важных по значению проблем. И дело, конечно, не в рассеивании внимания респондента. Этноконфликты, как проблема общегосударственного значения, вызывающая особое беспокойство вместе с рядом других ” тяжеловесных" проблем, заняла по исходящей от нее тревоге второе место в г. Майкопе (37.8), шестое в г. Уфе (19.2 %), десятое в г. Краснодаре (14.2 %) и двенадцатое (9.3 %) в г.Омске. Региональные отличия тревожного ощущения от этноконфликтов очевидны. Еще сильнее, чем этноконфликты, травмировала психику россиян Чечня. Как показал опрос, в г. Уфе проблема Чечни заняла второе место (31.6 %), в г. Майкопе - третье (34.4 %). в Краснодаре - четвертое (29.6 %), и, наконец, в г. Омске - шестое (22.4 %). Одним словом, кроме г. Омска, во всех 294 остальных городах, где осуществлялось исследование, проблема Чечни по степени болезненности попала в первую пятерку проблем. И в отличие от этмоконфликтов, по которым разброс мнений между городами (размах вариации) составлял 28.5%, проблема Чечни с ее размахом вариации на 12%, являлась более или менее одинаково тяжкой для всех обследованных городов. Значит можно допустить, что в разных концах России конкретную трагедию Чечни люди, независимо от национальности, воспринимали более универсально, чем абстрактные (анонимные) этнические конфликты. Проведенный опрос элитной интеллигенции подтвердил широко распространенное в обществе понимание взаимосвязи этнических и внеэтнических факторов в формировании болевых точек современной России. Как и в целом в г.Уфе, так и в представлениях элитной интеллигенции различных национальностей, чеченский узел занимал печально высокое место в иерархии проблем, вызывающих беспокойство: шестое - среди русских (23.2%), третье среди башкир (28.4%) и второе среди татар (42.2%) и всех остальных национальностей (37.5%). Проблема этно- конфликтов среди всех национальностей воспринималась в несколько более спокойной форме, чем Чечня: восьмое место - среди татар (14.5%), седьмое - среди русских (17.9%), пятое - среди башкир (22.2%) и остальных национальностей (28.1%). При всей сложности сопоставления ощущений беспокойства, исходящего от трех рассмотренных здесь источников - от сферы межнациональных отношений в целом, от войны в Чечне и от этноконфликтов, создается впечатление, что лобовой вопрос, заданный прямолинейно о той или иной проблеме, придает несколько преувеличенное значение той проблеме, о которой идет речь. В условиях отсутствия синтетического индекса, позволяющего количественно определить глубину основных межэтнических противоречий совместно проживающих народов, некоторые качественные представления могут быть получены на основе сравнения рангов наиболее актуальных проблем. Со поставление рангов показали структурную близость представлений о значимости проблем, в конечном счете, мало зависимую от региональных и национальных различий. Оказалось, что в Уфе, Омске, Краснодаре и Майкопе, а так же среди башкир, татар, -русских и инонациоиальностей г. Уфы, людей в целом сходным образом волнуют одни и те же проблемы (7). Ущемленные надионммше матерям, Обеспокоенность проблемами межнациональных отношений имеет-различные источники своего происхождения. Этнический стресс, или этнический синдром беспокойства возникает как от перевозбуждения национального самосознания, так и от психической усталости, вызванной буксующими реформами, социальной незащищенностью и неопределенностью переходного времени. Таблица 3. Национальная озабоченность (в % по итогам опроса элит ной интеллигенции 1996 г.) Насколько учитываются интересы вашей национальности в деятельности местных органов власти •о I Баш- I Тата- I Рус- I Дру- I киры I ры I ские I гие 23.4 28.4 26.5 17.9 18.8 39.4 57.4 35.6 38.8 38.3 36.1 41.1 40.6 15.1 11.1 30.0 24.7 23.5 22.9 25.3 31.3 23.6 13.6 13.1 9.9 14.5 15.8 9.4 22.0 17.9 21.1 Однако чаще всего в основе этнического беспокойства лежит комплекс неудовлетворенности национальных интересов, тесно связанный с реальной национально» дискриминацией или неуважительным отношением к интересам данной этнической общности или этнического меньшинства. Иногда комплекс неудовлетворенности может возникать под впечатлением неумеренно манифестируемой на уровне республики национальной политики в защиту интересов титульной ( республикообразующей) нации. Так, например, в этнополитических реалиях Башкортостана нет сильных аргументов и достаточных оснований для вывода о дискриминационной национальной политике в отношении русского населения. Тем не менее опрос показал, что среди русских несколько ниже, чем среди башкир (17.9% - 28.4%) удельный вес лиц, полностью удовлетворенных тем, как. учитываются интересы их национальности в деятельности местных органов власти. Кадровая политика с креном в сторону неокорениза- ции, прчводимая в республике в ходе наполнения ее сувере- не остается незамеченной ни в общественном, ни в национальном сознании. Особенно болезненно критерий принадлежности к башкирской нации, как основы "профпригодности" при назначении руководящих работников на республиканском и особенно на местном уровне, воспринимается русским и татарским населением. В печати неоднократно, отмечалось как, например, в Илишевском районе с его 96 процентным тататароязычным населением, в г.Туймазы и Нефтекамске главами администрации были назначены не татары (8). Сравнительный анализ оценки учета национальных интересов в деятельности местных органов власти может быть сделан на основе результатов опроса, приведенных в таблице 3. Беспокойство от состояния дел в сфере межнациональных отношений формируется под воздействием разных факторов объективного и субъективного порядка, в том числе, из-за легко наблюдаемых проколов в реализации национальной политики или вследствие ее концептуальной несостоятельности и нестабильности. Немалую роль играет личный опыт и личное участие в межнациональных контактах, а также впечатления, накапливаемые в ходе наблюдений за деятельностью национальных партий или национально-культурных и этнополитических движений, а также горький опыт, когда человек сталкивается с той или иной несправедливостью, проявленной по отношению лично к нему. Немногим более четверти респондентов г. Уфы в качестве примера несправедливости, с которой они встречались, как им думалось из-за своей национальности, назвали нарушение принципа равноправия национальностей. Более заземленные и более материализованные случаи попранной справедливости встречались гораздо реже. Например, с нарушениями соответствия между вкладом и вознаграждением за этот вклад уфимчане встречались в 4 раза, а с нарушениями норм и правил в распределении социальных благ в 2.5 раза реже, чем с нарушениями общего принципа равноправия национальностей (см. табл. 4). При более - менее равномерном распределении несправедливости между уфимчанами различной национальности, русским несколько чаще, чем остальным, приходилось сталкиваться с нарушением принципа равноправия национальностей, башкирам и другим (представителям всех национальностей, кроме башкир, татар и русских) - с несправедливостью в распределении социальных благ. Кроме того, среди башкир хоть и незначительно, но все же чаще, чем среди остальных национальностей, были обиды на случаи нарушения правил и норм при определении вклада и вознаграждения за вклад (см. табл. 4). Все виды несправедливостей в Уфе встречались чаще, иногда весьма значительнее, чем в Майкопе, и особенно, чем в Омске и Краснодаре. Так, например, по свидетельству респондентов, принцип национального равноправия в Омске нарушался в 6.8 раза, в Краснодаре в 4 раза, в Майкопе в 2 раза реже, чем в Уфе. Какого рода Уфа Омг» Крас Май- справед ливости Всего и |РУС- |2* нодар Нарушение принципа вия национальностей Нарушение соответст 26.5 28.4 27.7 30.5 25.0 4.2 6.8 вия между вкладом и воэнаграж- - Несправедливость в 6.9 9.9 4.8 8.4 2.7 2.5 6.7 распределении социальных благ 11.3 14.8 8.4 9.5 15.6 2.3 3.1 13.3 Другое 5.2 6.2 7.2 3.2 3-1 3.5 6.2 3.3 Не встречались Затрудни 32.3 30.9 30.1 30.5 46.9 В4.6 80.2 61.1 лись ответить 15.8 9.9 21.7 17.9 9.4 2.7 1.2 1.1 Таблица 4. Нарушения справедливости в зеркале опроса элитной интеллигенции (г Уфа. 1996 г.) Кто виноват? При анализе предконфликтных и конфликтных состояний в сфере межнациональных отношений, а также в отношениях между государством и национальностями, важное значение приобретает извечный для российской интеллигенции вопрос: "Кто виноват?". Если вывести за скобки "самих себя", т.е режиссеров конфликтного состояния, то остается адресовать вину представительной и исполнительной власти, “плохой” Конституции (9) и законам, неумелой реализации хороших законов и политики, или, наконец, отсутствию национальной политики. Вопрос о том, справедливы ли разделы Конституций РФ и ее объектов, регулирующие межнациональные отношения, т.е. вопрос о мере их легитимности, вызвал серьезные затруднения у значительной части интеллигенции. В 4-х регионах, где проводились исследования, от 32.6% респондентов в Башкортостане до 43.2% в г. Омске оставили этот вопрос без ответов. Полное согласие с разделами Конституций и законами, касающимися межнациональных отношений, выявили, менее чем каждый десятый респондент в Уфе, а также от 10.8% в Омске до 16.7% в г. Майкопе. Еще каждый десятый респондент в Уфе признал официальные документы высшего ранга полностью несправедливыми. Подобную же непримиримую позицию выявили 5.8% респондентов г. Омска, 6.2% г. Краснодара и 6.7% г. Майкопа. Между этими полярными группами, приемлющими и неприемлющими, оказалась самая значительная прослойка - приблизительно до половины опрошенных, которые признали конституционные и законодательные нормы, регулирующие межнациональные отношения, справедливыми частично (см. табл. 5). Претензии к исполнительной власти оказались гораздо сильнее, чем к Конституции и законам. Лишь 3.8% уфимчан, и от 5.6% до 7.7% опрошенных в Краснодаре, Майкопе и Омске положительно оценили деятельность руководства России по урегулированию межнациональных конфликтов. Еще 11. 0% сочли возможным вину свалить на некомпетентную деятельность местных властей, неспособных реализовать национальную политику, снизить межнациональное напряжение и преодолевать конфликты в этой сфере А) Конституция и законы РФ и ее субъектов: Справедливы ли разделы К Крас справед ливости Всего Баш киры ТІ РУ* I I ДРУ- нодар коп Справед- 8.9 7.4 8.4 9.5 12.5 10.8 13.0 16.7 ностью Справед- 48.5 51.9 51.8 45.3 40.6 40.2 42.6 43.3 тично Неспра- 10.0 19.8 4.8 7.4 6.3 5.8 6.2 6.7 Затруни- лисьотве- 32.6 21.0 34.9 37.9 40.6 •43.2 38.2 33.3 По мнению же преобладающего большинства (от 71.1% в Майкопе и до 77.0% в Уфе) респондентов национальная политика России настолько непродумана и непоследовательна, что является одной из причин конфликтов в сфере межнациональных отношений. С собранным урожаем мнений можно спорить, но нельзя не признать его, во-первых, тревожным, во-вторых, результатом слабого доверия граждан не только к нынешним властям, но и к жизненно важным законам, в-третьих, признаком не самого высокого уровня политической культуры в нынешнем российском обществе как на инеппуциональном, так и "на личностном уровнях. Разумеется, выявленное опросом элитной интеллигенции слабое доверие к законам России и ее руководству не закрывает вопрос о том, кто виноват в наличии напряженности в сфере межнациональных отношений, и кому в первую очередь отвечать за-трагедии конфликтов на реальной или манифестируемой этнической почве. Однако наличие психологического и инструментального неприятия того, что делают 301 органы управления в сфере межнациональных отношений, заставляет задуматься не только о кризисе, создаваемом конфликтами, но и о слабости политической системы, неспособной приглушить беспокойство на этнической почве. Б) Руководство России: Всего|Баш- |Та- | Рус- |Дру- 3.8 1.2 4.8 6.3 - 7.7 5.8 6.7 мест, властя- 1.0 4.9 12.0 11.6 21.9 8.5 10.5 12.2 77.0 90.1 73.5 71.6 68.8 72.6 72.8 71.1. 8.2 3.7 9.6 10.5 9.4 11.2 11.1 10.0* Что взамен? Если в представлениях граждан Конституция и законы России являются недоброкачественными, а руководство страны не в состоянии обеспечить мир и согласие в межнациональных отношениях, то естественно возникает вопрос: "А что же взамен”? Этот вопрос тем более представляется уместным, так как в ходе исследования адресовался не соци- 302 альным низам, а представителям творческой и управленческой интеллигенции, университетской профессуре, а так же студенческой прослойке, которая особенно чувствительна к новым явлениям постсоветской истории. Для того, чтобы получить Широкую общественную поддержку в тех законодательных инновациях, которые предпринимаются с целью наведения порядка в сфере межнациональных отношений путем перевода их на надежную правовую основу, важно предварительно решить вопрос о концептуальной основе •легитимизации самой сферы и возникающих в ней отношений. При создании этой основы нельзя игнорировать региональные и национальные особенности в подходах к некоторым фундаментальным парадигмам. Едва ли не самыми острыми, в частности, являются вопросы о том, должна ли быть какая-либо связь между национальной государственностью и приоритетами для титульной национальности, можно ли допускать в теории и легитимизировать на практике статус "национальной" территории, или, наконец, должна ли титульная национальность, имея какие-либо приоритеты или "свою" национальную территорию, брать на себя особую повышенную долю ответственности перед не-титульным населением, проживающим в республике, носящей имя титульной национальности. Вопросы, как видно, не из самых простых. Тем не менее, преобладающее большинство респондентов сумели изложить свои принципиальные позиции по каждому из них. Этнические претензии в чрезвычайно выраженной форме не нашли никакой поддержки ни в одном из регионов. Мнения, зафиксированные в ходе проведенного исследования, вполне убедительно свидетельствует, во-первых, о том, что существуют региональные и национальные различия в понимании и в подходах к каждому из этих вопросов, и, во-вторых, о том, что первые слабее вторых. С предложенным респондентам суждением о том. что "представители титульной национальности, живущие на данной территории, не должны иметь преимуществ перед другими национальностями", в той или иной мере "полностью'' или "скорее" согласились 67.3% респондентов в Краснодаре, 73.5% - в Уфе, 78.8% - в Омске и 84.5% в Майкопе. Иными словами, концептуальная .основа, по логике которой можно было бы создавать законодательные нормы, дающие некоторые приоритеты титульным национальностям, не находит значительной социальной поддержки (см. табл. 6). Вместе с тем исследование позволило обнаружить, что за внешними, относительно слабо выраженными межрегиональ Нричи различиями (размах вариации между Краснодаром и Майкопом - 17.2%), кроются глубокие внутрирегиональные, а точнее - межнациональные различия (размах вариации в Уфе Между русскими и башкирами составил 60.2%). Национальным притязаниям титульной нации на особые привилегии в Уфе отказали 94.7% респондентов русской национальности, 85.6% - татарской, 78.2% из рядов инонациональностей (т.е. тех, кто не относил себя ни к одной из трех многочисленных национальностей - русским, татарам, башкирам), и всего лишь 34.5% представителей башкирской национальности. Оказалось, что с одной стороны, более чем каждый второй башкир (55.5%), а с другой - только 13.2% татар, и 2.1% русских считают вполне нормальным такой порядок вещей, при котором представители титульной национальности, ъе башкирской, должны иметь определенные преимущества (см. табл. 6). Из Конституции РФ, принятой 12 декабря 1993 г., как известно, исчезла норма о признании суверенной республики национальной государственностью того народа, чьим именем она названа. Эта конституционная акция, понятно, не прошла бесследно мимо общественного сознания и в первую очередь мимо представлений элитной интеллигенции. Своеобразной психологической компенсацией "уплывающей” национальной государственности, видимо, для части национальной интеллигенции стало признание идеи национальной территории даже без какой-либо ее легитимизации, но закрепленной хотя бы в сфере национального самосознания. Это предположение подтвердилось в ходе исследования, в частности, тем, что 22.2% башкир ("полностью" или "скорее") согласились с утверждением о том, что "представители каждой национальности 304 ДОЛЖНЫ жить на своей территории". Доля подобным образом настроенных лиц оказалась среди русских в 10.5 раза , а среди татар в 6 раз меньше, чем среди башкир. Следовательно идеологема "национальной территории" ("Грузия для грузин", "Молдавия для моддаван", "Башкортостан для башкир") вместе с вдеологемой "башкир, как республикообра- зуюшей нации", включенной в программы ряда башкирских национальных движений и широко распропагандированной средствами массовой информации, нашла определенный отклик в душе части башкирской интеллигенции, но не получила поддержки среди проживающих в Башкортостане татар, русских и представителей других национальностей. Ин тересны результаты обработки ответов на вопрос о том, должны ли представители титульной национальности поддерживать со всеми национальностями хорошие отношения, ничем не выделяя "своих". Преобладающее большинство респондентов в Омске и Майкопе (93.4% и 93.3%) не поддержало (ни "полностью”, ни "скорее") принцип "выделения своей нации". В Уфе и Краснидаре такая же позиция нашла отражение в представлениях соответственно 88.0% и 83.3% респондентов. Размах вариации между полярными регионами (Омском и Краснодаром) оказался равным 10.1%, что более чем в 3 раза было меньше размаха вариации между " инона- циональностями" и башкирами г. Уфы (см. табл. 6). Каждый десятый башкир сильно сомневался в том, что в отношениях с другими национальностями не надо выделять своих". Кроме того, еще без малого каждый четвертый испытал серьезные затруднения в определении своей позиции по данному вопросу (см. табл. 6). Разумеется, из приведенных данных не следует прямолинейный вывод о более глубокой предрасположенности башкир по сравнению с другими национальностями г. Уфы к этническому изоляционизму или сепаратизму. Таблица в. Представления об этических интересах в межнациональных отношениях (в % по итогам опроса эли- " генции. 1996 г.) Представители титульной Н! и. не должны иметь преимуществ перед другими национальностями Степень согласия с присуждением Уфа Омск Крас- дар Май Всего | Башк. | Та- | Русск.| Дру- Полностью Скорее со- Полностью не Затруднились 62.2 25.9 68.7 84.2 71.9 59.5 46.9 68.9 11.3 8.6 16.9 10.5 6.3 19.3 20.4 15.6 11.7 29.6 9.6 6.3 10.0 14.2 7.8 10.0 25.9 3.6 2.1 9.4 6.9 10.5 2.2 4.8 9.9 1.2 3.2 6.3 4.2 8.0 5.6 Всего I Башк. I Та- 74.9 38.3 88.0 89.5 90.6 71.4 53.7 83.3 13.1 28.4 7.2 6.3 9.4 22.0 29.6 10.0 23.5 3.6 4.2 Представители кахщой национальности должны жить на своей территории Степень согласия с приведенным суждением Уфа Омск Крас но дар Май Всего 1 Башк. 1 Та- 1 Русск 1 Дру- 1 1 тары 1 I гие Полностью согласны Скорее согласны Скорее не согласны Полностью не Затруднились 5.8 13.6 2.4 2.1 6.3 6.9 16.7 2.2 3.4 8.6* 1.2 6.3 16.6 25.9 8.9 21.3 29.6 25.3 15.8 6.3 31.7 16.7 17.8 61.9 37.0 66.3 74.7 75.0 36.7 29.0 58.9 7.6 11.1 4.8 7.4 6.3 8.1 11.7 12.2 Принципиально важным в данном случае является выявление того факта, что все три идеологемы "национальные приоритеты", " национальные территория", и "выделение своих" по этническому признаку входит в систему этнических интересов башкир и занимает в ней место, несколько более значимое и заметное, чем в аналогичной системе этнических интересов других национальностей. Сам по себе национальный интерес, выражаемый в тех или иных сферах жизни с той или иной степенью интенсивности, еще не является спичкой для разжигания этнического конфликта. Однако наличие прослойки людей, ориентированных на "выделение своих", а также на другие национально ориентированные идеологемы, при благоприятных условиях становится питательной средой Для оперативной этнополитической мобилизации. Успокоительные выводы некоторых московских экспертов о падении напряжения национальных движений не должны вводить в заблуждение и создавать впечатление исчерпанности потенциала этнических и межэтнических противоречий. Несмотря на то, что корабли национальных и национальнокультурных движений, преодолев полосу этнополитических бУРь, оказались в тихой заводи обретенной суверенности, беспокойство, исходящее от этнического фактора, и особенно 307 от ресурсов и возможностей дальнейшей этнической мобилизации не иссякло. Прекратившееся извержение вулкана совсем не означает, что его огненная лава перестала кипеть, или утратила свою разрушительную силу. Судя по итогам изучения представлений элитной интеллигенции об этнической сфере, как источнике беспокойства, энергия этнической мобилизации оказалась загнанной внутрь. Сильное беспокойство и устойчивая напряженность, вызываемые и по сей день у граждан России глубинными этническими противоречиями, даже если эти противоречия не проявляют себя, требуют обстоятельного изучения не только предконфликтных, но и постконфликтных состояний.