1.1 Трудовая иммиграция как институционально-политическая категория

Применительно к теме настоящего диссертационного исследования анализ трудовой иммиграции как политического института предполагает обращение к её сущностным характеристикам. В соответствии с данным конструктом необходи­мо ввести в методологический инструментарий настоящего исследования поня­тия трудовая миграция.

Явления и процессы, связанные с трудовой иммиграцией, составляют с точки зрения содержания многоуровневую тематическую структуру (комплекс), необ­ходимую для аналитического освоения и научного осмысления междисциплинар­ных усилий со стороны специалистов из разных отраслей социально­гуманитарного знания.

В современной теории отсутствует единое и универсальное понимание кате­гории «трудовая иммиграция». Кроме того, отдельные учёные демонстрируют терминологию этих феноменов с позиций собственного мнения, склоняясь к от­дельным сущностным характеристикам трудовой миграции.

Так под «трудовой иммиграцией» понимают:

- объективный процесс передвижения кадров, связанный с усложнением про­изводственных отношений и сил^[11];

- процесс смены среды обитания и места жительства отдельных представите­лей социума или целых общностей в результате внутригосударственного или межгосударственного передвижения^[12];

- оптимизацию трудовых ресурсов, способствующую выравниванию уровней социально-экономического, культурно-бытового и политического развития госу­дарства или его структурных элементов (городов, поселений и т.д.)^[13];

- процесс изменения образа жизни, связанный с постоянной или временной сменой труда и среды обитания, включающий в том числе искусственно-волевое передвижение целых контингентов людей^[14];

- серию социально-экономических и политических взаимодействий, которые протекают в «принимающих» и «отдающих» сообществах^[15];

- пространственное передвижение трудоспособного населения, вызванное из­менениями жизни индивида или социальной группы^[16].

Сами же научные взгляды на трудовую иммиграцию основываются на эконо­мическом, географическом, юридическом, демографическом или политическом подходам.

Так, известный учёный В.А. Ионцев предложил систематизировать трудовую иммиграцию по 45 научным направлениям, из которых большая часть приходится на социально-экономические концепции, остальные - на демографические, исто­рические, культурологические, правовые и политические^[18].

Исследователь Л.Г. Гобеджишвили пишет, что преимущественно трудовая иммиграция входит в фокус изучения экономических наук. Это объясняется пред­метными границами экономических теорий, направленных на выявление экономи­ческих параметров развития общества. Однако в современных условиях трудовые иммиграционные процессы не могут считаться чисто экономическими феномена­ми^[19].

Многообразие толкований трудовой иммиграции свидетельствует о много­уровневом характере исследуемого феномена. При этом остаются малоизученны­ми важные признаки трудовой иммиграции как политического института: измене­ние социально-политической системы и этнополитического контура принимаемо­го общества, миграционная и демографическая безопасность, активизация новых миграционных рисков для государства.

Таким образом, с политической точки зрения, трудовая иммиграция - процесс территориального перемещения акторов трудовой деятельности, который может привести к социально-политическим изменениям и трансформациям в обществе. К потенциальным социально-политическим трансформациям мы относим:

- изменение этнополитического контура государства (административного или муниципального образования);

- повышение/ понижение политической активности «принимаемого» и «от­дающего» общества;

- политизацию/ деполитизацию трудовой миграционной сферы;

- повышение/ понижение толерантности в поликультурной среде;

- изменение этнической идентификации населения «принимаемого» и «отда­ющего» общества;

- изменение демографической, миграционной политики государства;

- корректировка национальной политики государства и системы обеспечения её национальной безопасности;

- усиление/ ослабление уровня нелегальной трудовой миграции;

- политическая стабильность государства.

По нашему мнению, трудовые иммиграционные процессы, несмотря даже на свою возможную социально-экономическую обусловленность, протекают в ре­альном политическом пространстве и во времени (сопровождаются конкретными политическими событиями).

В рамках политического пространства регулярно происходят не только поли­тические, но и социально-экономические, культурные, этнические, демографиче­ские и иные изменения, которые могут быть разновекторными и по форме, и по идейному содержанию.

Не говоря уже о том, что для институционализации трудовых иммиграцион­ных процессов должны быть созданы подобающие политические условия и меха­низмы их реализации, которые определяются властными структурами и государ­ством в целом.

Очевидно, что трудовые иммиграционные процессы могут стимулировать и даже корректировать существенные изменения в обществе, и это в свою очередь, дополнительно актуализирует необходимость методологической разработки тру­довой миграции как политического института. И сама трудовая иммиграция вы­ступает одновременно причиной, так и последствием изменения государственной политики. Как пишет исследователь Ю.Г. Ефимова, трудовая иммиграция высту­пает частью политической реальности^[20].

Так в чём же отличие (и главное преимущество) политического измерения трудовой иммиграции от иных форм научного исследования?

По мнению учёного М.В. Данилова, политизация того или иного обществен­ного института, феномена или процесса позволяет достичь следующих результа­тов:

- вывести проблему на самый наивысший уровень обсуждения - политиче­ский уровень,

- решить сложные и масштабные проблемы общества и государства,

- применять политические технологии для решения этих проблем^[21]. Институционализация трудовой иммиграции, как и любого иного обще­ственно- политического феномена, отличного своей масштабностью, разносто­ронностью и стратегической важностью для государства, вполне обоснована и за­кономерна.

Мы полагаем, что политическое пространство трудовой иммиграции, даже не являясь первопричиной этого процесса, проявляется по отношению к ней в трёх свойствах:

1) как среда согласования интересов и рационализации противоречий;

2) как среда конкуренции ценностных ориентиров и управленческих импера­тивов;

3) как среда для выработки и реализации иммиграционной политики^[22].

Как пишет в своих работах учёный Е.Ю.

На сегодняшний момент в научном мире сложилось несколько подходов к пониманию сущности «политического института».

1. Нормативный подход (Т. Парсонс, Д. Норт, М. Леви). Сторонники данного подхода приравнивают понятия «институт» и «норма» между собой. Сам подход интерпретируется в узком и широком смысле. Согласно узкой вариации, полити­ческими институтами следует относить политико-правовые формальные нормы. Так по мнению политолога М. Леви, под политическими институтами понимают­ся формальные договорённости, достигнутые между политическими сообщества­ми, регламентирующими процесс принятия решений и иные процедурные модели поведения, подкреплённые полномочиями легитимной власти^[24].

В широком понимании под политическими институтами понимаются как формальные, так и не формальные нормы. По мнению исследователя Д. Норта, политические институты включают в себя формальные правила поведения и не­писанные кодексы, которые могут быть даже более содержательными первых^[25].

2. Организационный подход (Э. Гидденс, О. Соловьёв, В. Чернякин). Сто­ронники этого подхода исходят из понимания того, что политический институт представляет собой организацию, сложно-структурный актор. По мнению поли­толога Э. Гидденса, политический институт - устоявшаяся во времени и в про­странстве структура, определяющая основополагающие интересы общества^[26]. Данный подход был особенно популярен в советской политической теории.

3. Цикличный подход (С. Хантингтон, П. Бергер, Т. Лукман). По мнению сторонников этого подхода, политические институты представляют собой вос­производство цикличных и повторяющихся форм поведения, устоявшихся в по­литическом пространстве.

По нашему мнению каждый из обозначенных подходов однобоко и односто­ронне определяет категорию «политический институт»:

- политический институт - есть система формальных/ неформальных правил поведения (нормативный подход);

- политический институт - есть материальная организация (структура), усто­явшаяся в обществе (организационный подход);

- политический институт - есть действие, направленное на воспроизводство цикличных моделей поведения (цикличный подход).

Если систематизировать обозначенные методологические подходы, то полу­чится, что политический институт - это исторически устоявшаяся, структурно - оформленная и циклично воспроизводимая модель общественных взаимодей­ствий, связанная с осуществлением (достижением) политической власти, государ­ственным управлением и участием в этих процессах общества.

Исходя из выше обозначенного под трудовой иммиграцией, мы понимаем, устоявшуюся, нормативно и организационно-оформленную систему обществен­но-политических отношений в сфере территориального передвижения трудовых ресурсов и акторов, направленную на достижение социально-экономической эф­фективности, политической стабильности и реализацию национальных интере­сов государства и защиту интересов субъектов, участвующих в этом процессе.

Институционально трудовая иммиграция выглядит следующим образом:

1.

- институт трудового иммиграционного законодательства (формальные нор­мы);

- институт нелегальной трудовой иммиграции (не формальные нормы).

2. Организационный подход:

- институт посредничества трудовой иммиграции;

- институт финансовой поддержки трудовой иммиграции;

- институт государственного управления трудовой иммиграцией;

- институт мониторинга и учёта трудовой иммиграционной активности;

- институт трудовой квоты для иммигрантов;

- институт обеспечения национальной безопасности в системе трудовых им­миграционных процессов и т.д.

3. Цикличный подход:

- институт иммиграции;

- институт эмиграции;

- институт реэмиграции;

- институт репатриации.

Далее хотелось бы типологизировать трудовую иммиграцию по отдельным критериям:

- внешняя и внутренняя трудовая иммиграция;

- иммиграция, эмиграция, реэмиграция, репатриация;

- постоянная и временная трудовая иммиграция;

- краткосрочная и долгосрочная трудовая иммиграция;

- регулярная и нерегулярная трудовая иммиграция;

- добровольная и недобровольная трудовая иммиграция;

- легальная и нелегальная трудовая иммиграция;

- интеллектуальная и рабочая трудовая иммиграция.

Для полноценного понимания феномена трудовой иммиграции необходимо не только выделение её типов, но и функций. Выделяется перераспределительная функция, которая имеет эффект не только на общественно-политическом уровне, в первую очередь за счет перераспределения трудовых ресурсов, но и на индиви­дуальном уровне. Трудовая иммиграция в данном контексте служит мерой повы­шения благосостояния переселенцев^[27], то есть добровольная трудовая миграция в первую очередь должна приносить выгоду для конкретного индивида.

Селективная функция объясняет неравномерное участие в трудовой имми­грации дифференцированных демографических и географических общностей, что приводит к качественному изменению географических ландшафтов и террито- рий^[28].

Третья функция - укоренительная.

Приведенный выше институциональный анализ категории «трудовая имми­грация» (с учётом её типологии и функционального диапазона) позволяет опре­делить её политическую динамику, непосредственно связанную с категорией «трудовой иммиграционный процесс».

Исследователь Юдина Т.Н. пишет, что трудовой иммиграционный процесс связывает между собой всевозможные факторы территориального передвижения иммигранта. Это становится возможным только при условии формирования зна­чимой совокупности этих факторов. Время и пространственные рамки позволяют проследить динамику протекания трудового иммиграционного процесса^[30].

Таким образом трудовой иммиграционный процесс - совокупность имми­грационных событий в трудовой сфере, которые происходят на конкретной тер­ритории и во времени^[31].

Что же касается политического измерения, исследуемой категории, то тру­довой иммиграционный процесс следует рассматривать как синтез понятий «тру­довая иммиграция» (статика) и «социально-политический процесс» (динамика). Что условно можно отобразить в выражении «Направленность процесса трудо­вой иммиграции характеризует его внутреннюю природу»^[32].

С позиций политической теории и практики к структурно-процедурным элементами «иммиграционного трудового процесса» можно отнести:

1. Государственную деятельность: государственную политику, государ­ственное решение, политическую волю, политическое управление, политическую организацию, политико-правовое обеспечение и закрепление, информирование, политический учёт и мониторинг. Согласованность обозначенных элементов представляет собой миграционный имтрудовой процесс.

2. Деятельность трудовых иммигрантов: переезд, смена политико-правового статуса, трудоустройство, адаптация и интеграция в принимаемое общество и т.д.

3. Деятельность общественных структур и институтов гражданского обще­ства: социализация трудовых иммигрантов, институционализация социальных связей в обществе, восприятие переселенцев социумом и т.д.

Иными словами, если «трудовая иммиграция» - сам факт территориального передвижения акторов трудовой деятельности, то «иммиграционный трудовой процесс» - процедурный фактор, который существует до/ во время/ после терри­ториального перемещения актора трудовой деятельности.

Также принято выделить различные формы организации трудового имми­грационного процесса: организованная и самостоятельная.

Организованная форма трудового иммиграционного процесса обеспечивает­ся государственными органами и институтами гражданского общества и соответ­ствует политическому курсу и национальным интересам государства.

Самостоятельная форма трудового иммиграционного процесса осуществля­ется без прямого участия государства в этом процессе, связана с отсутствием объективной информации у трудовых мигрантов.

В целом трудовой иммиграционный процесс представлен семью системны­ми характеристиками:

- политико-правовая база в сфере трудовой иммиграции;

- иммиграционная активность населения;

- иммиграционное поведение населения;

- территориально-пространственное передвижение населения;

- механизм воздействия принимаемого общества;

- трудовое перераспределение населения;

- механизм адаптации и социализации трудовых иммигрантов.

Учёный Р. Пеннинкс^[33] выделяет три механизма реализации трудового имми­грационного процесса (с позиций субъекта этого процесса):

- политико-правовой, включает в себя легитимный статус трудового иммигранта и пределы его политического участие в принимающем обществе (государстве),

- экономический, содержит в себе финансовые и иные социально­экономические инструменты протекания трудового иммиграционного процесса,

- социокультурный, определяет степень включенности трудового иммигранта в социокультурные (культурные, этнические, конфессиональные) практики принимаемого общества. Важно и то, что Р. Пенникс соотносит механизмы трудовых иммиграционных процессов с уровнями, на которых они реализуются: индивидуальный уровень отдельно взятого трудового иммигранта; групповой уровень, на котором трудовой мигрант формирует стратегию взаимодействия с принимающим обществом и институциональный уровень.

Исследуя субъективную сторону трудовых иммиграционных процессов, учёный В.С. Малахов указывает на необходимость использовать «дифференци­альный подход» в их понимании. В.С. Малахов указывает два типа параметров для дифференциации - это политико-правовой статус трудового иммигрантов (беженцы, трудовые мигранты, мигранты, имеющие вид на жительство, мигран­ты, получившие гражданство), и их социально-политический статус (их полити­ческая грамотность, образование, квалификация и т.п.)^[34].

Учёный В.И. Мукомель^[35] предлагает другую систему дифференциации тру­довых иммигрантов, имеющих разные цели и, соответственно, разную степень заинтересованности в миграционных процессах:

1. Трудовые иммигранты, оставшиеся в принимаемом обществе на постоян­ное место жительство («субъективно заинтересованные»).

2. Трудовые иммигранты, чьей первоначальной целью была временная тру­довая деятельность, но оставшиеся в принимаемом обществе по объективным причинам («объективно заинтересованные»).

3. Трудовые иммигранты, имеющие «смутные представления о российском социальном и политическом пространстве» и «замкнутые в своей среде»^[36].

На основе выделенных системных характеристик трудового иммиграцион­ного процесса можно классифицировать и современные государства. Так учёный И.В. Ивахнюк выделяет три типа государств, реализующих трудовую иммигра­ционную политику: 1) принимающие трудовых иммигрантов; 2) «экспортирую­щие» трудовых иммигрантов; 3) принимающие и «экспортирующие» трудовых иммигрантов^[37].

Политолог В.А. Волох предлагает расширить данную типологию:

1. Страны, принимающие трудовых иммигрантов, чья миграционная поли­тика носит массовый или дифференцированный характер (Канада, США).

2. Страны - доноры, чья миграционная политика поощряет выезд своих граждан за рубеж (Турция, Китай, Ливия).

3. Страны, чья миграционная политика допускает одновременный приём трудовых кадров и выезд собственных граждан (Россия, Г ермания);

4. Страны, чья миграционная политика ориентирована на запрет трудовой иммиграции (Куба).

5. Страны, не регламентирующие трудовые миграционные процессы (афри­канские государства)^[38].

Учёные О. Выхованец, А. Прохорова, Ю. Савинкова выделяют три модели управления трудовыми иммиграционными процессами, обеспечивающими адек­ватную интеграцию переселенцев в принимаемое государство^[39]:

1. Ассимиляционная модель. При такой модели государство стремится к со­зданию гомогенного общества с общей гражданской самоидентификацией^[40]. C. Bertossi и J.W. Duyvendak^[41], И. Цапенко^[42], а также A. Rudiger и S. Spencer ^[43]называ- ют такую модель республиканской. Подобная модель выражена в минимальном вмешательстве государства в трудовые иммиграционные процессы.

2. Модель дифференциального исключения^[44], или сегрегация. При такой мо­дели государство разрешает только временную трудовую иммиграцию и откры­вает иммигрантам доступ к сфере труда, иные формы включения иммигрантов в принимающее общество запрещены.

Ко второму типу можно отнести и модель апартеид (Ч. Кукатас^[45]). Такая мо­дель, не подразумевает запрета на въезд трудовых иммигрантов, но предусматри­вает полный запрет на их ассимиляцию. Г осударство создаёт условия, при кото­рых, существуя в рамках одной страны, разные культурные, этнические, расовые группы не взаимодействуют друг с другом. При такой модели возникает неравен­ство в правах разных групп (например, допуск к политическому участию имеет лишь ограниченное меньшинство).

3. Политика мультикультурализма. Такой вариант трудовой иммиграцион­ной политики предусматривает сохранение трудовым мигрантом своей самобыт­ности и подразумевает «легкий доступ к гражданским и политическим правам» («easy access to full civil and political rights»^[46]).

Учёный Ч. Кукатас выделяет два вида мультикультурализма, главное отли­чие между которыми состоит в том, как государство относится к взаимному про­никновению разных культур в обществе:

- «Мягкий мультикультурализм». При такой модели признается не только существование разнообразия в обществе, но и стремление общества быть единым в некоторых аспектах, например, говорить на одном языке. Также государство признает необходимость ассимиляции, но только в том случае, если она являет­ся добровольной.

- «Жесткий мультикультурализм». Политика «жесткого мультикультура- лизма» направлена, в первую очередь, на сохранение разнообразия в обществе и исключение любого рода ассимиляции, кроме того, государство поддерживает меньшинства в обществе финансово и/или путем предоставления им особых со­циально-политических прав.

Исследователь И. Цапенко выделяет ещё одну модель, которую мы обозна­чим как принудительная культурно-языковая. С одной стороны, для данной мо­дели характерны антидискриминационные практики со стороны государства, по­литико-правовое обеспечение трудовых иммигрантов (а также облегчение про­цесса получения гражданства) и их социальная защита, с другой - интеграция возводится в ранг обязательной для трудовых иммигрантов (с определенными санкциями за отказ от неё). В первую очередь подобная политика воспринимается как освоение трудовыми иммигрантами языка принимающей страны. Ведется ак­тивная попытка наладить диалог между принимающим населением и трудовыми иммигрантами.

Стратегия мультикультурализма характерна для европейского дискурса, за­ключающейся в попытке адаптации трудовых иммигрантов к условиям жизни в принимающем обществе без потери собственной идентичности. По мнению С. Бенхабиб, представляется возможным сосуществование различных в этнокуль­турном отношении сообществ в рамках одного государства, и в этом сосущество­вании и заключается смысл стратегии мультикультурализма^[47].

Однако реальная социальная практика, как пишет учёный А.Х. Люев, по­казала, что мультикультурализм в большинстве стран Западной Европы потер­пел поражение. Многочисленные группы трудовых иммигрантов не интегриро­вались в принимающее общество, а сохранение ими собственной этнической идентичности обернулось противопоставлением себя коренному населению со всеми вытекающими последствиями: анклавизацией, замкнутостью этнических структур, криминальными и экстремистскими проявлениями^[48].

Очевидно что, ключевой ошибкой стратегии мультикультурализма являет­ся фактический отказ от социально-политической интеграции иммигрантов. Не столько сохранение культурной идентичности, сколько социально-политическое отторжение трудовых иммигрантов принимающим социумом, выделении спе­цифических «иммигрантских» секторов, представляет собой основную причи­ну неээфективности адаптационных практик, базирующихся на мультикультура- листском дискурсе^[49].

Учёные В. Ионцев и И. Ивахнюк^[50] предлагают несколько другую классифи­кацию моделей трудовой иммиграционной политики. Во-первых, авторы предла­гают разделить понятие «иммиграционная политика» на «полную» и «частич­ную». Говоря о «полной иммиграционной политики», авторы подразумевают «ас­симиляцию», то есть процесс «трансформации и самоидентификации» трудовых иммигрантов.

Тем не менее, ассимиляция также делится на полную (или «универсаль­ную») и «частичную». Так, например, будучи полностью ассимилированными в языковом аспекте (вплоть до потери первоначального языка), трудовой имми­грант может сохранить свои особые традиции, религию и пр. Авторы также вы­деляют четыре общих аспекта, в которых трудовые иммигранты могут быть ас­симилированы - социальный, экономический, политический и демографический.

Исследователи В. Ионцев и И. Ивахнюк пишут о двух характерах ассими­ляции: естественная ассимиляция - «постепенное растворение в принимающем обществе» и насильственная ассимиляция - «проявление определенной государ­ственной политики, имеющей целью уничтожение того или иного этноса как са­мостоятельной единицы, но не физическим способом»^[51] (в качестве механизмов здесь приводятся борьба с использование национальных языков, запрет на празднование религиозных и национальных праздников).

По отношению к временным трудовым иммигрантам авторы применяют термин «временная интеграция», связанный, во-первых, с адаптацией (то есть с «приспособлением мигрантов к новым условиям») и приживаемостью («обу­стройством на новом месте»).

Таким образом, В. Ионцев и И. Ивахнюк говорят о необходимости понима­ния моделей иммиграционной политики государства исходя из существования тех или иных групп трудовых иммигрантов.

Так, на примере России они выделяют следующие группы трудовых имми­грантов, к которым должны применяться разные модели иммиграционной поли­тики:

- Иммигранты из «нового» и «старого» зарубежья. При этом, говоря о трудовых иммигрантах из «нового» зарубежья авторы предлагают разделить их на тех, кто близок к российскому обществу в культурном и языковом плане (например, белорусы и украинцы) и отличающихся от россиян трудовых имми­грантов (например, выходцев из Узбекистана и Таджикистана)

- Соотечественники за рубежом.

Следует также отметить, что существует и другой подход к определению моделей трудовой иммиграционной политики. Так В. Малахов выделяет четыре модели: «открытая», «умеренно открытая», «открытая только для трудовой имми­грации», «открыто - неопределённая»^[52]. Оценивать принадлежность конкретной страны к одной из четырех моделей автор предлагает через:

- тип экономической системы;

- тип социальной политики;

- тип культурной политики;

- тип политики гражданства^[53].

К государствам с «открытой» иммиграционной политикой относятся госу­дарства с либерально-рыночной экономикой, либеральным типом социальной за­щиты, направленные на мультикультурализм с открытой политикой гражданства. Характеристики «умеренно-открытого» типа иммиграционной политики - «уме­ренно-открытый доступ к гражданству»^[54], регулируемая рыночная экономика, со­циал-демократический или корпоративистский тип социальной защиты, а также культурный плюрализм. К третьему типу с открытым доступом к рынку труда, ноограниченным гражданством относятся, во-первых, государства с рестриктивной политикой гражданства, с корпоративистским типом социальной защиты, в куль­турной сфере идет отвержение как ассимиляции, так и мультикультурализма. К последней модели относятся государства с рестриктивной политикой получения гражданства, либеральной рыночной экономикой, либеральным типом социаль­ной защиты и неопределенной культурной политикой.

Также хотелось бы отдельно остановиться на политических последствиях для государств, реализующих трудовую иммиграционную политику.

Так исследователь О.В Громцев выделяет политические последствия для гос­ударств, участвующих в трудовых иммиграционных процессах¹:

1. В странах, которые в силу исторической обусловленности территориально примыкали к другим государствам, возникают ментальные представления и сте­реотипы трудовых иммигрантов о региональном цивилизационном центре и со временем усиливаются проблемы языкового барьера.

2. В некоторых государствах возникает новый политический феномен - псевдотрудовая иммиграция. Когда трудовой иммигрант не преследует цели по­лучить работу, а закрепляется в статусе безработного для получения социальных льгот и выплат.

3. Трудовые иммигранты становятся политическим инструментом в предвы­борных и иных электоральных процессах. Это явление наиболее распространено в европейской политике.

убеждены, что имеются и иные мотиваторы трудовой иммиграционной активно­сти.

К ним в первую очередь стоит отнести социально-политические связи и кон­такты трудового иммигранта с принимающим сообществом. Под социально­политическими сетями и контактами следует понимать некую совокупность соци­ально-политических условий и акторов, способных облегчить адаптацию трудо­вого иммигранта на месте переезда^[55].

В условиях всеобщей глобализации и информатизации общества человек уже по своей природе не может находится вне социально-политического поля. И при выборе своего места будущего переезда обращает внимание на политические (де­мократизм, политический режим, политический строй, глава государства, внеш­няя и внутренняя политика и т.д.) и социальные (социальные связи, родственники, семья, друзья) устои принимаемого общества.

Единого определения социально-политических связей и контактов нет, но чаще всего под ними понимают благоприятную политическую и социальную сре­ду для адаптации и социализации трудовых иммигрантов^[56].

Некоторые учёные отмечают, что при всей распространенности концепта со­циально-политических связей в трудовых иммиграционных исследованиях, изме­рение этого понятия затруднено и лишь кажется простым и однозначным^[57].

Другие подчёркивают, что социально-политические связи выступают в каче­стве факторов, снижающих риски и издержки трудовой иммиграции, облегчая адаптацию^[58].

По нашему мнению, роль социально-политических связей способствуют:

1. первичной адаптации и социализации трудовых иммигрантов к политиче­ской системе и социальной среде принимающего общества (этот фактор со време­нем может снижаться);

2. благоприятной интеграции трудового иммигранта в принимаемое сообще­ство, особенно при отсутствии у переселенца чёткого плана трудоустройства;

3. выявлению «цепочки трудовой иммиграции», когда приезд иммигрантов из одного и того же места на одну и ту же территорию увеличивает вероятность такого маршрута миграции в будущем.

В некоторых работах указывается важность социально-политических связей как фактора, влияющего на выбор направления переезда, особенно важного в слу­чае международной трудовой иммиграции^[59].

Вместе с тем одни учёные убеждены, что только сильные социально­политические связи важны для трудовых иммигрантов, так как социально­политические связи и чувство политической общности с людьми являются важ­ными предикторами трудовой иммиграции: чем сильнее связи, тем меньше веро­ятность того, что человек покинет населенный пункт^[60].

Другие акцентирую внимание на том, что для успешной адаптации трудового иммигранта важны не только сильные социально-политические связи, но и сла­бые. Слабые связи, обретенные на месте переезда, оказываются не менее важны­ми, чем сильные^[61]. Сам факт влияния социально-политических связей на адапта­цию трудовых иммигрантов не оспаривается.

Так некоторые европейские учёные (В. Боссвик, Ф. Хекманн^[62], Х. Эссер^[63], М. Гроте^[64]), основываясь на работе Д. Локвуда «Social Integration and System Integra­tion», предлагают два понимания адаптации трудовых иммигрантов в принимаю­щем обществе: «социально-политическая интеграция», как процесс включения в социально-политическое пространство и «интеграция системы», как «сплочен­ность общества в целом»^[65]. Говоря об адаптации трудовых иммигрантов, авторы имеют в виду социально-политическую. интеграцию. Важно отметить, что Х. Эссер, характеризуя социально-политическую интеграцию, использует термин «ассимиляция», понимая его как «приближение», «выравнивание» (Ап§1еюЬип§). Характерно, что в российской научной литературе термин «ассимиляция», про­тивопоставляется «интеграции», поскольку предполагает потерю трудовыми иммигрантами их самобытности^[66]. Учёный Х. Эссер выделяет четыре формы со­циально- политической интеграции иммигрантов:

- «Культурная ассимиляция»^[67], как выравнивание культурного фона трудовых иммигрантов с культурным фоном принимающего общества (например, это касается языка);

- «Структурная ассимиляция», как вхождение трудовых иммигрантов на рынок труда, в образовательную систему;

- «Социально-политическая ассимиляция»^[68], как установление связей трудовых иммигрантов с принимающим обществом;

- «Эмоциональная ассимиляция»^[69], как смена самоидентификации трудового иммигранта в пользу принимающего общества.

При этом очевидно, что социально-политические связи связаны не только с адаптацией (социализацией) трудовых иммигрантов, но и с их аккультурацией.

Существуют определённые групповые факторы, которые влияют на социально-политические и социокультурные контакты трудовых иммигрантов с принимающими общностями:

1. Сходство культур. Связь культур в историческом континууме, уровень осведомлённости о культуре принимающей страны, сходство климатических условий, быта и традиций.

2. Доминирование культур. Преобладание принимающей культуры над социокультурными ценностями и потребностями трудовых иммигрантов.

В зависимости от социокультурного сегмента, преобладающего в среде трудовых иммигрантов, выделяют несколько фаз аккультурационного процесса:

- Контакт. Очевидно, что без, непосредственно, контакта нельзя в принципе говорить об аккультурационном процессе, поскольку он начинается именно в момент прибытия трудового иммигранта в инокультурную среду. Первоначально трудовой иммигрант не осознает своё новое социально-политическое и социокультурное состояние, зачастую неспособен беспристрастно оценивать обступающую его обстановку.

- Конфликт. Жизнь «между» двух культур довольна сложна, следовательно, трудовой иммигрант начинает изменять свою идентичность, вбирая части новой культуры и оставляя какие-то черты старой. Именно на этом этапе начинается активное социальное взаимодействие трудового иммигранта с обществом (бытовые и профессиональные знакомства).

- Адаптация. К этой фазе трудовой иммигрант переходит, если фаза конфликта протекает без высокого уровня травматизма. На этом этапе трудовой иммигрант уже оценивает окружающую обстановку достаточно объективно, его идентичность поглощает фрагменты новой культуры, формируя новую идентичность, в которой присутствуют черты обеих культур^[70].

Зарубежный исследователь Д. Сью выделяет пять этапов аккультурационного процесса^[71].

Первым этап - это этап конформизма, во время которого трудовой иммигрант покоряется новой культуре. Всё в ней ему видится положительным, она идеализируется, а родная культура, напротив, предстает в негативном свете. Индивиду стыдно за свой культурный фон, он пытается как можно более полно влиться в господствующую культуру, он стремится избегать своих соотечественников.

Второй этап - этап диссонанса: на этом этапе трудовой мигрант начинает замечать негативные стороны новой культуры и вспоминает хорошие стороны родной. Смешиваются противоречия чувства стыда и гордости.

Третий этап - этап сопротивления: на этом этапе трудовой иммигрант видит только положительные стороны своей родной культуры и отвергает новую. Тем не менее, гордость за свою культуру (и уважение к ней) вступают в конфликт с чувствами вины и стыда за своих соотечественников, растёт гнев в сторону доминирующей культуры.

Четвёртый этап - этап самоанализа: обратная реакция на излишнее восхищение господствующей культурой, развивается критичность в отношении своей родной культуры, трудовой иммигрант сравнивает свой опыт с опытом других людей, переживающих аккультурационный процесс.

Пятый этап - этап бикультурализма: на этом этапе трудовой иммигрант достигает внутренней гармонии, он ценит родную и новую культуры, объективно оценивает их, хорошие и плохие черты, у трудового иммигранта появляется сильное самосознание (в противовес, например, первому этапу), на этом этапе появляется возможность развития мультикультурной индивидуальности (то есть та же этническая идентичность с опорой на обе культуры).

Разумеется, что трудовой иммигрант необязательно испытывает на себе все эти этапы, их количество и порядок могут варьироваться.

Подразумевается, что выбор той или иной модели поведения приводит к разнообразным стратегиям адаптации.

Стратегия приспособления. Под выбором этой стратегии понимают изменения, на которые идёт трудовой иммигрант, чтобы смягчить конфликт с инокультурной средой. В ходе процесса адаптации трудовой иммигрант пытается поменять свои старые повадки для того, чтобы стать более сходным с представителями принимающей культуры.

Стратегия реакции. Под выбором этой стратегии подразумевается поведение трудового иммигранта, при котором он старается сблизиться с новой культурой, обеспечив для себя как индивида удобное существование, но не полностью подстраиваясь под новый образ жизни, а изменяя его, в соответствии со своим мировоззрением и потребностями.

Стратегия отказа. Под предпочтением данной стратегии понимают вид поведения трудового иммигранта, уменьшающий его контакты с окружающей инокультурной средой: трудовые иммигранты сокращают контакты с

представителями принимающего населения (и их культурой) с помощью, например, создания этнического гетто (то есть локализируются в области, в которой присутствуют в большинстве своём представители родной культуры), в котором контакты с членами другой культуры крайне редки.

Применение различных стратегий приспособления является методом, бла­годаря которому трудовой иммигрант находит наиболее благоприятный для себя способ адаптации и выбирает аккультурационную стратегию.

В своем программном выступлении «Россия: национальный вопрос» Президент России В.В. Путин отметил, что: ««Плавильный котел» ассимиляции барахлит и чадит - и не способен «переварить» всевозрастающий масштабный миграционный поток. Отражением этого в политике стал «мультикультурализм»... Он возводит в абсолют «право меньшинства на отличие» и при этом недостаточно уравновешивает это право... по отношению к коренному населению и обществу в целом»^[72].

Отдельными зарубежными экспертами было отмечено: «Те, кто переезжает в Лондон обладает более индивидуалистичным характером миграции. В отличие, например, от тех, кто переезжает в Милан, переехавшие в Лондон не стремятся поддерживать контакты с бывшими соотечественниками, а обзаводятся связями с местными, пытаясь интегрироваться в сообщество. Социально-политические свя­зи с лондонскими соотечественниками рассматриваются как бесполезные, и даже иногда обременительные, а трудовые мигранты в Милане стремятся поддержи­вать отношения, помогать материально семье, оставшейся в Румынии. Интересно, что мигранты считают это полезным для себя, повышающим их социально­политический статус»^[73].

Авторы объясняют это различными типами социально-политической вклю­ченности: в Англии оно формальное, которое лучше достигается с контактами тех, кто уже формально встроен, то есть с местными. Что касается Италии, то там социально-политическая инклюзия достигается интеграцией в неформальные со­циальные и политические структуры, требующие от связей доверия и стабильно­сти, в том числе основанного на общем происхождении^[74].

В любом случаи социально-политические связи играют положительную роль в институционализации трудовых иммиграционных процессов не только как фак­тор адаптации, но и связаны с системой обеспечения национальной безопасности государства. Ибо тот, кто уважает и ценит политическую систему принимаемого государства представляет меньшую опасность и угрозу для общества.

Существуют и другие социально-политические факторы, влияющие на при­нятие решений о трудовой иммиграции. Это социально-политический стиль жиз­ни трудового иммигранта. Под социально-политическим стилем жизни, как пра­вило, подразумеваются социально-политические практики и время провожде- ния^[75]. Здесь постулируется, что процесс принятия решения о выборе места прожи­вания не может быть оторван от социальной повседневной жизни и политики^[76].

Для изучения трудовой миграции с точки зрения социально-политического стиля жизни, как и в случае жизненного цикла, характерно предположение о фор­мировании трудовых иммиграционных намерений в связи с несоответствием же­лаемого образа жизни в месте текущего проживания^[77].

Это современная форма трудовой иммиграции, ориентированная на поиск места, подходящего пониманию того, как должна быть устроена социально­политическая жизнь^[78].

Более того, такую форму трудовой миграции иногда относят к иммиграции благополучных социально-политических слоев, мигрирующих для «воплощения мечты», и обладающих средствами для такой миграции^[79]. В то же время, это не ту­ризм. Основное отличие трудовой иммиграции от туризма это осознание переезда не как временного, соотносимого с каким - то периодом жизни, но как с самой по­вседневной жизнью^[80].

В случае трудовой иммиграции, в отличие от туризма люди описывают себя как поселенцев, говорят о туристах как об отличной от них категории, вступают в сообщества этой местности^[81].

Социально-политический стиль жизни достаточно сложный концепт для измерения. Иногда он упрощается до потребительских политических практик. В таком случае постулируется, что проживание на разных территориях предполага­ет различные возможности для потребления, социально-политический стиль жиз­ни отражается в потребительских практиках, и привлекательность территории в свою очередь может быть измерена с точки зрения привлекательности потреби­тельского поведения, которое можно реализовать на данной территории^[82].

Соответствие социально-политическому стилю жизни может подразуме­вать восприятие места как дающей возможности для социально-политической самореализации^[83]. Переезд тогда воспринимается как индивидуальная реализация социально-политических планов, то есть трудовой иммигрант может считать свое направление перемещения уникальным, даже если оно совпадает с основными потоками трудовой миграции^[84].

Социально-политическая привязанность к месту - тоже может выступать мотиватором в трудовых иммиграционных процессах. Это скорее духовно­эмоциональное чувство к месту, которое воспринимается как значимая, наделен­ная особым социально-политическим смыслом и социально конструируемая местность (например, ностальгия по СССР).

При этом место не является статичной единицей, его границы подвижны и изменчивы, обладают множественными и сложными идентичностями. В том чис­ле и политическими. Территориально-политическая идентичность - один значи­мых аспектов конструирования идентичности человека. Принадлежность к месту определяется не конкретной территорией рождения или взросления, но исходя из того, что человек, проживая на этой территории, идентифицирует себя с этой местностью, то есть это значимое и ценное пространство, наделенное особым со­циально - политическим смыслом^[85].

Как правило, это место описывается как положительное, приносящее ра­дость, связанное с хорошими социально-политическими и социокультурными условиями^[86]. Те, кто планирует остаться, говорят о своем текущем месте прожива­ния положительно, как о доме, месте, где они «всех знают, где их семья и дру­зья»^[87]. В случае отрицательного отношения, обособления себя от территории про­живания, можно говорить об отсутствии социально-политической привязанности к территории, наличие намерений переезда^[88].

Под территориально-политической идентичностью, как и идентичностью в более широком смысле, подразумевается самоинтерпретация, причем для ее опи­сания используются социально-политические смыслы и императивы, посред­ством которых происходит расположение себя при помощи символов как иден­тичности. Иными словами если идентичность отвечает на вопрос «кто я», то тер­риториально-политическая идентичность раскрывает «где я» и «к какому месту я привязан?»^[89].

Учёный М. Сеа предлагает обращать внимание не только на самоидентифи­кацию с территорией при определении принадлежности к месту, но и через вы­страивание социально-политических отношений на этой территории. Принадлеж­ность к территории - укорененность (rootedness), выражаемая чувством принад­лежности к группе на данной местности. Другая характеристика места происхо­дит относительно постоянных передвижений и трудовых иммиграций. В связи с этим место должно рассматриваться не как статичная, строго закрепленная терри­тория, но постоянно конструирующая, меняющаяся. Еще одним индикатором принадлежности к месту является присвоение местности символов и понятий, по­средством которых происходит соотнесение себя с определенной территорией. В рамках такого подхода само понятие места является социально-политическим конструктом. Место определяется как некая конструируемая рамка (framework), которая не укоренена в определенном географическом месте, когда люди осозна­ют границу между этим местом и тем, что находится за его пределами^[90].

Идентичность сложное понятие, которое включает в себя также я- концепцию, когда для точной самоидентификации приписываются соответству­ющие значениям места. Такое приписывание себя к местности создает чувство принадлежности к месту - чувство того, где твой дом, и того, что снаружи. Само­интерпретация и приписывание обуславливают множественность мест (multiple locals), измеряемых по разным основаниям. Так, в исследовании М. Сеа, трудовые мигранты старших возрастов (старше 55 лет), конструируют свою территориаль­но-политическую идентичность исходя из места проживания - дома, тогда как пе­реехавшие в более раннем возрасте основывают свое чувство принадлежности к

~3

территории на связях с друзьями, семьей^[91].

Исследования подтверждают, что привязанность к конкретной местности увеличивается с возрастом индивида, но не с длительностью проживания. То есть,

изменение территориально-политической идентичности может являться частью трудового миграционного процесса. Так взросление сопровождается покиданием родительского дома, создание семьи - переездом в отдельное жилье. Это говорит о том, что значимые изменения в жизненном цикле сопровождающиеся измене­нием себя могут предполагать как смену места жительства, так и места, к которо­му индивид ощущает социально-политическую привязанность^[92].

Учёный Мукомель В.И. выделяет ряд объективных социально­

политические ограничений, являющихся основными препятствиями, с которыми сталкиваются трудовые иммигранты при попытке интеграции в принимающее общество. К ним относятся^[93]:

1. Негативное или нейтральное отношение принимающих общностей к тру­довым иммигрантам, скрыто-локальное противодействие их трудовым процессам.

2. Слабая включенность трудовых иммигрантов в социокультурные практи­ки коренных общностей, отсутствие у первых потребности в познании культуры принимающей стороны.

3. Деструктивные практики социокультурного взаимодействия.

4. Отсутствие цельного восприятия истории и культурного сотрудничества трудовых иммигрантов и принимающих государств.

5. Архетипы общественно-политического сознания граждан принимающей страны^[94].

Также автор выделяет критерии, которые способствуют адаптации трудо­вых иммигрантов к социально-политическим реалиям принимающей общности. Наиболее значимыми из них являются:

1. Доступность важнейших составляющих социально-политической среды.

2. Социокультурные и этнополитические особенности трудовых иммигран­тов и принимающих общностей.

3. Различие культур социальной самоорганизации трудовых иммигрантов и принимающих общностей, особенности и опыт исторического сожительства в инокультурных условиях, миграционная урбанизация.

4. Мотивационные особенности трудовой деятельности иммигрантов, их ориентированность и планы на будущее.

5. Мобильность трудовых иммигрантов, наличие социально-политических сетей взаимодействия.

Для иноэтничных трудовых иммигрантов ситуация усугубляется тем, что их инаковость однозначно интерпретируется в терминах этничности^[95]. Дифференциа­ция «своих» и «чужих» в повседневной жизни происходит на основе тех призна­ков, которые воспринимаются в качестве значимых, и в случае с трудовыми им­мигрантами, принадлежащими к другой этнической группе, на определенном эта­пе эта дифференциация приобретает, по словам Л.Д. Гудкова, «гипертрофирован­ный характер», начинает замещать гражданскую идентичность этнической^[96].

В статье Суховой А.Н. «Социальный капитал иностранных студентов в Германии» отмечается, что более доступными, мотивационно-стимулирующими ресурсами в ситуации потери значительной части социально-политических связей становятся символические переменные, и прежде всего язык не только как функ­циональное средство общения, но и как инструмент вовлечения в социокультур­ную и политическую среду^[97].

Таким образом, знание языка позволяет трудовому иммигранту быстрее освоить принятые в обществе нормы поведения, элементы местной культуры, а также адекватно реагировать на вызовы социально-политического окружения и решать различные бытовые проблемы. Также владение языком принимающей страны расширяет возможности трудоустройства и профессионального роста им­мигранта. И языковой сегмент должен учитываться в системе трудовых миграци­онных процессов.

Очевидно, что инокультурная среда актуализирует перед трудовыми имми­грантами необходимость выработки доминирующих стратегий их участия в жиз­ни принимающего общества. При их отсутствии возникают дополнительные рис­ки для адаптации и социализации трудовых иммигрантов в принимаемом обще­стве. При этом сами трудовые иммиграционные процессы выступают тоже свое­го рода вызовами для государств, участвующих в этих процессах.

Эти тенденции можно отнести к предмету политической рискологии:

- политические риски для трудовых иммигрантов при интеграции в прини­мающее общество (государство);

- политические риски и вызовы для принимающих обществ (государств).

По нашему мнению, трудовые иммигранты в процессе интеграции в прини­маемое общество (государство) становятся реальными субъектами политических действий. Как, например, пишет исследователь И.В. Горшколепова: «Трудовые мигранты приобретают, вне зависимости от своих непосредственных целей и за­дач, статус активных субъектов политики, имеющих реальное общественно­политическое значение, а социально-неорганизованные группы представляют со­бой удобные объекты для массового манипулирования»^[98].

При этом позиции на политическую субъектность трудовых иммигрантов в научно-экспертном сообществе разнятся: от минимизировано - негативной до полноценной.

Так по мнению Т.А. Чекан, политическое участие иммигрантов характери­зуется ограниченностью и примитивностью, выражено в бессистемных выступле­ниях за свои трудовые права и их защиту перед органами государственной власти и управления. В призме политических стремлений иммигрантских сообществ находятся вполне объяснимые желания: приобретение недвижимости, получение образовательных и медицинских услуг, модернизация миграционного законода­тельства, увеличение рабочих квот и мест для переселенцев, упрощение процеду­ры получения гражданства и т.д^[99].

К негативной политической субъектности трудовых иммигрантов относят:

- политический протест и бойкот;

- организация беспорядков;

- выражение активной враждебности к политической системе и ее институ­там;

- проявление антагонизма и ненависти к обществу, государству;

- политическая апатия^[100].

В заключении данного раздела отметим, что трудовые иммиграционные процессы являются результатом всеобщей глобализации и складываются прежде всего по объективным причинам. Поэтому те политические вызовы, с которыми сегодня сталкиваются трудовые иммигранты и принимающие сообщества (госу­дарства) являются общемировыми трендами. Другое дело, что многие из них можно спрогнозировать и даже вычислить, используя адекватные приёмы поли­тической теории и практики, рассматривая трудовую иммиграцию как некий по­литический институт. Далее в диссертационной работе мы постараемся проанали­зировать трудовые иммиграционные процессы в зарубежных странах, определить степень их политизации, а также выявить роль трудовых иммиграционных трен­дов в системе обеспечения политической стабильности государств.