2.1 Институт трудовой иммиграции в досоветских и советских политических процессах
Трудовые иммиграционные процессы в досоветский, советский и постсоветский периоды всегда влияли на различные сферы жизнедеятельности. И политическая система не стала исключением.
Более того, институт трудовой иммиграции был особым направлением внешней и внутренней политики российского государства.При этом хотелось бы сделать одну небольшую оговорку. В Российской Империи трудовая иммиграция ещё не была выделена из общего процесса переселения, а сами дефиниции «мигрант», «трудовой иммигрант», «иммиграционная политика» попросту отсутствовали. Разделение скорее проходило на основании кровно-территориальной принадлежности (особенно до паспортного контроля) к российскому государству и по отношению к внешним трудовым мигрантам употреблялся термин «иностранец».
Вместе с тем именно в Царской (а после Имперской) России прослеживаются первые массовые переселения крестьян (внутренняя трудовая миграция) и иностранцев (внешняя трудовая иммиграция), осуществляемые с целью изменения своей трудовой деятельности. И процесс этот проходил на фоне оформления и заселения земли русской.
Историк В.М. Кабузан пишет, что на восточные и южные территории переселялись, как правило, выходцы из центральных регионов страны, либо даже иностранцы, если те становились подданными Российской Империи. Оставшиеся же территории были заселены частновладельческими или государственными кресть- янами[126].
Первоначально под иммиграционный контроль и учёт попадали иностранцы. Для выполнения научных, военных, строительных и иных целей привлекались иностранные трудовые силы, и это была давняя традиция в российском государстве[127].
К основным льготам, гарантированным иностранцам (их переселение предполагало обязательное их вступление в российское подданство) относилось:
- возможность не выплачивать налоги и освобождение от иных платежей в государственный бюджет; сами сроки «налоговых каникул» определялись не равномерно и зависели от территории проживания (регионально дифференцированные льготы), от численности населения в поселении и от рода занятий переселенцев;
- освобождение несения службы и от воинской повинности;
- выбор религии и возможность совершать религиозные обряды всеми категориями верующих;
- выплаты из казны для обзаведения хозяйством и приобретения необходимого инвентаря.
Возврат ссуды предусматривался по истечении 10 лет, дополнительно выделялось ещё три года для погашения ссуды равными долями;- прожившим в империи более 10 лет нажитое имущество разрешалось вывозить, при не соблюдении десятилетнего периода оно возвращалось государству.
По мнению исследователя О.Д. Воробьёвой: «Отчётливая и эффективная миграционная политика начала проводиться в конце XVII в., когда Россия, не имея миграционного потенциала на своей территории, начала активно привлекать иностранцев для заселения и освоения огромных территорий»[128].
Уже в самом начале XVIII в. в Российской Империи складывается паспортный режим. Указ от 30 октября 1719 г. «О поимке беглых драгун, солдат, матросов и рекрут» гласил: «кто...где ни будет на пути едущий или идущий пойман, а пашпорта или проезжева или прохожева письма иметь не будет: такие люди потому же за недобрых или за прямых воров будут признаваться, и поведено будет ими разыскивать»[129].
![]() |
Стоит отметить, что в условиях территориально-граничного оформления Российской Империи были распространены не только иммиграционные трудовые процессы (въезд иностранных кадров в Россию), но и эмиграционные потоки.
Эти процессы, в целом, носили объективный характер, поскольку проходили в лоне территориально-политического оформления страны.Хотя до 70-х гг. XIX столетия иммиграционная активность численно превышала эмиграционные процессы из Российской империи. Такое положение вещей сохранялось до 1891 года. Что характеризует переселенческую политику империи как консервативно-направленную[131].
В.М. Кабузан пишет по этому поводу следующее: «С 70-х годов XIX века приобрела значительный размер эмиграция из России в страны Америки, связанная с тяжелым социально-экономическим положением мигрантов (поляки, литовцы, финны, украинцы), хотя идейно-политические соображения также играли определенную роль в принятии решения о переселении. Параллельно шел приток в Россию значительных групп иностранных переселенцев главным образом по экономическим причинам. Он начался уже с XVII века, но стал протекать особенно интенсивно со второй половины XVIII века, когда началось переселение в Россию значительного числа немецких колонистов-земледельцев, продолжавшееся до 20-х годов XIX века. А с конца XVIII века усилился приток в страну христианских выходцев из Турецкой империи (начался в 50-е годы): болгар, гагаузов, арабов, молдаван, венгров и др.»[132].
Внутренние трудовые миграционные процессы в Российской Империи заметно активизировались после 1861 года (отмена крепостного права). Поэтому ретроспективный анализ трудовой иммиграционной активности целесообразнее начать со второй половины XIX столетия.
Кроме того до отмены крепостного права большинство переселений и перемещений происходило на европейской территории государства (Воронежская, Харьковская, Тамбовская, Саратовская и Оренбургская губернии). Отмена крепостного права способствовала активизации переселений, разработке переселенческой политики. Переселенческий вопрос в начале XX в. был одним из главных вопросов внутренней политики правительства. Переселение крестьян из густонаселенных центральных районов России способствовало действительному освоению сибирских просторов, уменьшению недовольства крестьян в центре, предотвращению возможного социального взрыва[133].
После отмены крепостного права институционализация трудовых иммиграционных процессов сопровождалась массовыми самостоятельными передвижениями населения.
Этому способствовали следующие условия: промышленное развитие и капитализация общества, отсутствие земельных наделов у крестьян, отсутствие политико-правовых норм и механизмов регламентации трудовой миграции.Стоит особо отметить, что «Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости» не содержало конкретных норм и предписаний о территориальном переселении. По крайней мере для основной части населения. Исключение составляли отставные государственные крестьяне, безземельные батраки, которым было представлено право переселяться на свободные земли других поселений.
Поэтому трудовая иммиграция протекала в своём большинстве в массовой, неорганизованной форме. В этот период особую популярность приобрёл институт отходничества - временный территориальный переезд крестьян на заработки[134].
Представление о масштабах трудового переселенческого движения после крестьянской реформы создал А.Н. Куломзин (1864—1919), который в 1896 г. в качестве статс-секретаря совершил поездку по территории Сибири (по Высочайшему Указу от 15 июля 1915 г. был председателем Государственного Совета России).
А.Н. Куломзин писал: «Я поставил себе задачею вникнуть в причины, вызывающие уход переселенцев с родины, и условия, которыми он обставлен, выяснить нужды этих выходцев в пути следования, ознакомиться с многообразными сторонами первоначального устройства и жизни их на новой родине, с характером земель, на которых в настоящее время новоселам приходится созидать свое хозяйство, а равно и с местностями, могущими служить будущим колонизационным фондом. Сделав с этою целью в пределах Сибири, не считая железной дороги. 2200 верст водными путями и 5000 верст по фунтовым дорогам, я посетил главнейшие врачебно-продовольственные пункты — этот первый приют переселенцев, был в 135 поселках лично и в 64 поселка посылал состоявших при мне чиновников, ездил в тайгу, на места работ гидротехнических партий. Везде знакомился с деятельностью и делопроизводством по переселенческим делам.
Повсюду опрашивал переселенцев и не упускал случая беседовать с местными знатоками края и переселенческого дела»[135].Урегулирование трудового иммиграционного процесса осуществлялось в зависимости от хозяйственных нужд территории. Что было связано с приобретением крестьянами права свободного перемещения и передвижения. При этом отсутствовал правовой механизм, который бы регулировал передвижение крестьянских общин. Поэтому поводу исследователь А.А. Кауфмана считает, что крестьянская реформа в этой области явилась шагом назад. Однако потребности в заселении отдельных окраин страны вынуждали власти поощрять переселение[136].
Политическая необходимость диктовала принятие мер по заселению присоединенных территорий Приамурского края, Амурской и Приморской областей русскими и иностранными подданными (в 1861 г. им были предоставлены льготы по податям и повинностям). В середине 1870-х годов было издано положение о порядке освоения киргизской степи. Но трудовая иммиграционная политика России фактически запрещала выселение крестьян из западных губерний, чтобы не ослабить там позиции русского этноса. При этом сами трудовые иммиграционные процессы проходили в своём большинстве бесконтрольно стихийно.
Очевидно, что бесконтрольность трудовых иммиграционных процессов («трудовое крестьянское брожение») не способствовала укреплению политической системы и безопасности страны, да и не устраивала действующее руководство страны. Поэтому возникла потребность в политико-правовой проработке этого вопроса.
Так в 1881 году были утверждены «Временные правила о переселении крестьян на свободные казенные земли». Согласно этому документу полномочия по территориальному перемещению крестьян возлагались на земства и переселенческие конторы. Вместе с тем эти положения вскоре были более конкретизированы и особо подчёркивалось, процесс территориального переселения должен быть полностью подчинён правительственным структурам.
Было явное понимание того, что бесконтрольность трудовых перемещений крестьян угрожает сложившимся устоям в обществе.
Необходимы были не просто «путеводители» территориальных перемещений крестьян, которые долгое время были «крепостными», но и чёткие регламенты их деятельности. Поэтому в 1886 году было принято «Положение о найме на сельские работы», позволяющее конкретизировать обязанности крестьян.Учёный В.А. Волох подчёркивает, что в вопросе политического регулирования трудовых иммиграционных процессов того времени прослеживалась нерешительность власти. Сама иммиграционная политика складывалась диалектично: нежелание рационализировать переселенческий процесс и стремление загнать его в «узкие рамки»[137].
Полагаем, что задержка в принятии переселенческого закона во - многом была связана с диалектичностью этого вопроса. Вместе с тем в 1889 году такой закон был всё же принят. В данном законе были прописаны условия переселения и льготы для переселенцев (ссуды, воинские отсрочки и т.д.).
Закон предусматривал льготы и оказание помощи трудовым переселенцам, которые: сроком на три года были освобождены от всевозможных арендных сборов и иных платежей на территории Сибири; следующие три года выплачивали лишь половину от казённых сборов; получали сроком также на три года отсрочку от воинской повинности; имели возможность оформить дополнительные суды для хозяйства. Большинство пунктов помощи переселенцам не оглашались публично, чтобы не спровоцировать массовый отток крестьянских домой из других территорий.
В 1897 году для организации переселенческого процесса было сформировано особое Управление в составе МВД, которое можно считать первым институтом государственного регулирования и управления трудовыми миграционными процессами в российском государстве. Позже были приняты следующие нормативноправовые акты: в 1889 году - Закон «О добровольном переселении сельских обывателей и мещан на казенные земли и о порядке перечисления лиц означенных сословий, переселившихся в прежнее время», и в 1904 году «Временные правила о добровольном переселении сельских обывателей и мещан-землевладельцев».
По нашему мнению, трудовая иммиграционная политика того времени сохраняла явные пережитки крепостничества. Что определяла не только политические особенности переселенческих процессов данного периода, но и демонстрировала потребность государства в выработке новой системы миграционного регулирования в условиях развития промышленности и капитализма.
При этом имелись и сильные стороны политического регулирования переселенческих процессов. К ним, например, можно отнести статистическая точность территориальных перемещений. Так учёный В. Скалой пишет, что в каждом уезде хранилась точная информация о его жителях и переселенцах[138].
В целом политический контроль за трудовыми переселенцами осуществлялся посредством печатных паспортов, которые для определенных категорий населения были введены ещё в 1744 году (1714 г. паспорта были обязательны для иностранцев, 1724 г. - для податного сельского населения). Теперь паспортная система была применена и к крестьянам, переселяющимся для трудовых работ, а также к лицам, принимавшим их.
Очевидно, что паспортный режим, применявшийся в то время для контроля за трудовыми переселенцами, отличается от современного восприятия документа. Вместе с тем наличие паспорта демонстрировала политическую связь переселенца с территорией и государством в целом. И этот факт может служить ярким примером не только цивилизационного решения государством переселенческих вопросов, но и самой политизации трудовой миграционной среды.
Учёный В.А. Волох выделяет политические особенности введения паспортного режима для крестьян:
- паспортные сборы позволили привлекать в государственный бюджет дополнительные финансовые средства;
- паспортный режим ослабил крепостнический подход в государственном регулировании трудовой миграционной сферы;
- паспортный режим упорядочил переселенческие потоки, но бюрократизации паспортной процедуры и высокий паспортный сбор всё же затрудняли возможность свободного перемещения крестьян;
- паспортный режим вводил систему адресной регистрации (но не для всех)[139].
В целом, стоит особо отметить, что паспортная система была эффективной мерой контроля за трудовыми процессами в государстве. Правовые акты в этой области и сама паспортная система стали политической основой системы трудового миграционного контроля Российской Империи[140].
Отдельно хотелось бы отметить, что к началу XX столетия всё же были сформированы концептуальные основы трудовой иммиграционной политики, что позволило Российской Империи реализовывать эффективную политику переселения.
Этому периоду были характерны следующие черты:
1. Волновое трудовое переселение (заселение переселенцами окраин из смежных территорий).
2. Переселение связывалось со сходством хозяйственных и природноклиматических условий районов выхода и вселения, по такому принципу и подбирали трудовых переселенцев.
3. На практике для трудовых переселений более подходили зажиточные крестьяне и многодетные семьи, способные быстро обустроиться на новом месте.
4. В тот период применялись две модели оказания помощи трудовым переселенцам: во-первых, (господствующая модель) адресная помощь конкретным переселенцам в целях облегчения их обустройства в районах вселения; во-вторых, развитие инфраструктуры и польем хозяйства районов вселения[141].
Следующим шагом институционализации трудовых иммиграционных процессов стало принятие «Временных правил о добровольном переселении сельских обывателей и мещан земледельцев» (1904 г.), который заменил закон о переселениях 1989 года.
Согласно новому закону, государственные органы предоставляли трудовым крестьянам «виды правительства», под которыми понимался переезд из малоземельных территорий в «благоприятные районы». Соответственно трудовые крестьяне приобретали определённые льготы и государственные материальные выплаты для осуществления переезда.
Историк В.М. Кабузан пишет: «С начала 90-х годов миграционный баланс Российской империи с другими государствами становится отрицательным (в 1891-1900 годы - около 260 тысяч человек). Это было обусловлено двумя факторами. Во-первых, резко уменьшился приток иностранцев (в 1891-1900 годы он равнялся 466 тысячам человек, в их числе подданных Германии было 120 тысяч, Австро-Венгрии - 40 тысяч). Во-вторых, значительно возросла эмиграция российских подданных (почти 725тысяч, причем в страны Нового Света - 693 тысячи человек). Среди эмигрантов доминировали жители Царства Польского, Литвы, Финляндии и отчасти Правобережной Украины (Волынской губернии). В начале ХХ века приток в империю иностранцев вновь увеличился (1901-1910 годы - 708 тысяч, 1911-1915годы - 543 тысячи человек). Среди них преобладали уже граждане Персии и Турции. А вот эмиграция российских подданных приобрела массовый характер. В 1901-1910 годах численность переселившихся в страны Нового Света достигла 1,8 миллиона, в 1911-1915 годах - 1,1 миллиона человек, вследствие чего общий миграционный баланс стал отрицательным: 1900-1910 годы - 1,6 миллиона, 1911-1915 годы - один миллион человек»[142].
Особое значение в модернизации трудовой миграционной политики Российской Империи сыграл С.Ю. Витте, который после поездки на Дальний Восток (1902 г.) пересмотрел всё стратегию переселений. По его мнению, трудовые миграционные процессы не отображали всех потребностей территорий. Так С.Ю. Витте вернулся к проблеме трудового заселения Сибири. Курс С.Ю. Витте был продолжен его приемником, премьер-министром П.А. Столыпиным.
По нашему мнению, даже учитывая тот факт, что термины «трудовая иммиграция», «трудовой иммигрант», «трудовая иммиграционная политика» не употреблялись в Российской Империи, всё же стоит назвать работу государства в этом направлении конструктивной. И её значение в дореволюционном политическом процессе незаменимо.
Во-первых, трудовая иммиграционная политика того времени не была выделена из политики переселения. При этом активизируя переселенческие процессы поэтапно институционализировалась и сама трудовая миграция.
Во-вторых, политика переселения ускорила процесс разрушения общины (политического института обустройства крестьянского общества того времени), а одним из наиболее заметных её последствий стало расслоение трудового крестьянства.
В-третьих, государство не устраивала бесконтрольная институционализация переселенческих процессов, поэтому для укрепления политической системы и безопасности страны возникала потребность в разработке той самой модели миграционного управления.
В-четвёртых, сам дореволюционный переселенческий процесс позволил не только на практике продемонстрировать особенности трудового передвижения иностранцев, но и концептуализировать этот процесс в теоретическом плане: разработка теории поэтапно-волновой миграции, теории переселенческого районирования, теория кадрового и хозяйственного обеспечения территории переселенцами.
В-пятых, в царский период были определены основные иммиграционные проблемы, которые не потеряли актуальности и на сегодняшний момент: безопасность территории, контроль въезда иностранцев Россию, привлечение высококвалифицированных кадров из за рубежа и т.д.
Как пишет учёный А.Н. Спиридонов: «В тот период также шла дискуссия о том, существует ли в действительности угроза экономике и безопасности страны отходничество граждан Китая и Кореи на территорию России или оно происходит в масштабах, отвечающим экономическим интересам России; обсуждались проблемы бесконтрольного въезда и пребывания на территории России иностранных граждан; привлечение работодателями на предприятия иностранных работников в качестве дешевой рабочей силы и извлечение сверхприбыли за счет снижения себестоимости производимой продукции и др. И в тот период предлагаемые способы привлечения, регулирования и надзора за пребыванием и проживанием иностранных граждан носили отпечаток узковедомственного подхода к решению задачи»[143].
Отдельно хотелось бы обратить внимание и на влияние переселенческих процессов на обеспечение политической стабильности Российской Империи. По мнению исследователя А.Г. Арбатов, наличие четырёх внутриполитических фактора способствовали институционализации трудовой миграции и укреплению безопасности страны в имперский и советский периоды: сильная легитимная власть (усиленный контроль за миграцией со стороны государства), военная мощь и армия, национализированная экономика (как гарант стабильности трудовых потребностей), недемократический режим[144].
Очевидно, что выше обозначенные факторы имели особое и стратегическое значение в системе обеспечения политической стабильности страны. Вместе с тем, даже сильная власть не всегда бывает способна качественно оценить угрозу от переселенческих трудовых поток. Ибо просчитать угрозу, видится крайне сложным, по крайней мере пока опасность не «приблизится вплотную». Поэтому «сильными политическими решениями» можно либо «тушить пожар», либо решать вопрос «на корню». И остаётся лишь тонкая грань, чтобы определить «где пожар», а «где корень проблемы»[145]. Хотя факт идеологического единения общества под эгидой легитимной и сильной власти может, действительно, выступать серьёзным базисом национальной целостности и политической стабильности страны.
Особое значение стоит уделить геополитическим основаниям политической стабильности Российской Империи, которые также были связаны с переселенческим процессом и влияли на него. Территориальное расширение и оформление границ увеличивали географию трудовой переселенческой политики.
Так по мнению исследователя Л.Г. Ивашова, обеспечение политической стабильности Российской Империи стало приоритетным при формирования единого общеевразийского пространства, путём присоединения новых крупных территорий[146]. И с этим также трудно не согласиться.
Исследователи И.Р. Аминов и А.Р. Сулейманов пишут по этому поводу следующее: «Вместе с тем не стоит переоценивать объединительный потенциал евразийских территорий. Поскольку уже вначале ХХ столетия объединение территорий вокруг Имперской России практически не осуществлялось. Более того, изменились и сами внешне-стратегические задачи государства. Объединительная политика сменилась внутриполитическим контролем над имеющимися территориями. Со становлением российской государственности эволюционировали методы обеспечения национально-территориальной безопасности: от силовых к ди- пломатически-организационным» [147].
Стоит подчеркнуть, что к концу XIX столетия несколько изменилась сама стратегия политического управления Российской империи. Постепенно на смену интеграционно-объединительной политики пришла политика обеспечения политической стабильности страны. Императивы расширения границ России стали уступать курсу внутриполитической стабильности и целостности империи. Подобная тенденция и смена политического мышления коснулись многих известных российских реформаторов того времени. Так, например, С.Ю. Витте был противников усиления политических позиций Российской империи в Персии[148]. Методы политической силы перестали удовлетворять императорский истэблишмент, не говоря уже о том, что в государстве стали созревать внутри-кризисные ситуации, которые позже вылились в революционные политические процессы[149].
После революции 1917 года Россия вышла на новый этап трудового иммиграционного развития. Саму трудовую миграцию того времени, с определённой долей условности, можно разбить на три этапа:
1. Трудовая иммиграция в свете становления социалистической парадигмы (1917 - 1941 гг.).
2. Трудовая иммиграция в годы Великой Отечественной войны (1941 - 1945
гг.).
3. Трудовая иммиграция в послевоенный и позднесоветский период (1945 - 1991 гг.).
Остановимся на этих этапах более подробно.
1. Г осударственное управление трудовыми иммиграционными процессами в советский период началось с принятия о социализации земли и национализации сырьевого сектора[150].
Теперь в основе регулирования трудовой иммиграционной сферы был заложен принцип государственного планирования. Сами трудовые иммиграционные потоки определялись планом и государство несло полные расходы за его реализацию.
К основным субъектам трудовой иммиграции того времени относились:
- беженцы, оставшиеся без крова и работы после Первой мировой войны (в составе МВД был создан специальный Отдел по трудоустройству беженцев);
- беженцы, покинувшие территорию российского государства во время Первой мировой войны (в системе советских органов был создана специальная коллегия по делам беженцев и пленных);
- эмигранты (аристократы, представители буржуазии, белые офицеры), покинувшие Россию во время Г ражданской войны.
Стоит особо отметить, что в отличие от дореволюционного периода в советской России внешняя трудовая миграция фактически отсутствовала, в силу политического курса страны.
Алгоритм институционализации трудовой иммиграции был представлен следующими государственными решениями:
- граждане советского государство обладали правом беспрепятственного передвижения на его территории (1922 г.);
- аннулирование царского паспортного режима (1923 г.);
- принятие Декрета об обязательной регистрации и паспортизация городских жителей (1925 г.).
- принятие справочника для переселенцев, в котором были прописаны основные условия и особенности переселения (1926 г.).
При этом Советский паспортный режим безусловно лёг в основу политико - административного регулирования трудовой миграции и перераспределения трудовых ресурсов.
Очевидно, что в первые десятилетия своего существования власти были нацелены на восстановление хозяйства (создавались колхозы и рабочие места). При этом зажиточную часть крестьянства создание коллективных форм трудовой деятельности не устраивало. Что естественным образом привело к борьбе власти с зажиточными крестьянскими сообществами («раскулачивание» и массовое выселение крестьянских домов). При этом возникали новые субъекты трудовой деятельности, такие как заключённые и рабочие.
Заведующий кафедрой управления миграционными процессами ГУУ Ю. Рощин отмечает, что в основе трудовой миграционной политики раннего СССР лежала перераспределение трудовых ресурсов в соответствии с размещением производительных сил. «То есть существовал план, вся миграция управлялась. Создается нефтегазовый комплекс — едет народ. Нужны колхозу люди — перевозим семьи. До войны таким образом переселили свыше 50 млн человек. Мы без этого бы экономику не создали, Сибирь и Дальний Восток не освоили бы»[151] - резюмирует Ю. Рощин.
2. В первые годы войны началась массовая бесконтрольная эвакуация и миграция населения. Необходим был орган системно-организующий этот процесс. Так был создан Государственный Комитет Обороны, который занимался не только эвакуацией населения, но и промышленно-трудовых ресурсов.
Так к началу 1942 года было эвакуировано более 12 миллиона людей, а летом того же года - ещё 8 миллионов людей[152]. Наряду с эвакуацией населения происходила и депортация целых этно-территориальных образований.
Если обратиться к официальной исторической статистики, то из Ленинграда были выселены около 9 тысяч финнов, которые были размещены на территории Якутии. А отдельные финские общности были переселены в Сибирь[153].
К 1944 году этно-территориальная депортация была объявлена Советской властью нерациональной, но обратных переселенческих процессов не произошло. Более того, в 1948 году был подписан указ, который прямо запрещал депортированным жителям покидать им свою территорию. И лишь со временем многие этнические общности и народности смогли вернуться на малую Родину[154].
3. После окончания войны началась массовая репатриация населения (возвращение граждан СССР к месту своего постоянно проживания), которая завершилась к концу 1946 году.
Для восстановления народного хозяйства вновь возобновилась деятельность государства по плановому набору рабочих. В 1947 году было принято Постановление Совета Министров СССР «О порядке проведения организованного набора рабочих».
Алгоритм институционализации трудовой миграции был представлен следующими государственными решениями:
- Создание Главного управления организованного набора рабочих (1947 г.).
- Создание Главного переселенческого управления при Совете Народных Комиссаров (1930 г.).
- Создание Главного управления переселения и организованного набора рабочих при Совете Министров РСФСР (1953 г.).
- Принятие Постановления Совета Министров СССР о предоставление переселенцам государственных льгот (бесплатный проезд, освобождение от сельскохозяйственных налогов, кредиты и т.д.) (1953 г.).
- Предоставление льготных государственных условий для колхозов, принявших трудовых работников (1953 г.).
- Создание Государственного Комитета по использованию трудовых ресурсов Совета Министров РСФСР (1966 г.).
- При организации трудовых миграционных процессов использовались принципы плановости, хозяйственно-бытовых условий и добровольности.
- Установление коэффициента к заработной плате работникам Сибири и Дальнего Востока (посредством это были возведены: Западно-Сибирское нефтегазовое предприятие, Волжский автомобильный завод, Байкало-Амурской железнодорожная магистраль и т.д.).
- Принятие законов о реабилитации репрессированных народов (1989 г., 1991 г.).
Активными формами институционализации трудовой миграции в СССР являлись:
- сезонная трудовая миграция молодёжи,
- межрегиональная трудовая миграция между городским и сельским поселениями.
Таким образом следует отметить, что трудовая иммиграция была так или иначе взаимообусловлена с политическими процессами в стране («раскулачивание», война, эвакуация, репатриация), использовалась государством для перераспределения рудовых ресурсов, развития Советского хозяйства и наращивания её трудового потенциала (формирование промышленных центров, строительство хозяйственной инфраструктуры). И ознаменовала переход страны от аграрноиндустриальной к индустриально-аграрной. В своём большинстве трудовые миграционные процессы проходили и в плановом, и в стихийном режиме. Внешняя трудовая миграция была ограничена. И это было вполне обоснованным решением.
Учёный А.В. Окороков связывает ограниченность внешней трудовой иммиграции в СССР с попытками Франции и Великобритании дестабилизировать ситуацию в стране[155] [156]. СССР же в свою очередь, по нашему мнению, использовал внутренний трудовой резерв государства для идеологической консолидации масс и не допускал активизиации антисоветских настроений.
При этом, как пишет учёный Н.Н. Ефимов, США и капиталистическим миром неоднократно предпринимались реальные попытки диверсий в Советском Союзе. Например, в 1980 г. при содействии сил США на мировом рынке «обвалилась» цена за нефть. Что сказалось на экономических и трудовых интересах Союза. Не говоря уже о систематических попытках западного мира спровоцировать национальные и этнические конфликты в Прибалтике, Центральной Азии и Закавказье .