При Горбачеве партийные начальники пошли в аппарат исполнительной власти и на высшие хозяйственные должности, десятки тысяч высших офицеров воспользовались отменой монополии на банковскую и внешнеэкономическую деятельность и заняли руководящие кресла в совместных с иностранцами предприятиях, во всевозможных банковских конторах, подмяли под себя все операции по перемещению за границу природного сырья, оружия и наркотиков. Дело в том, что КГБ и раньше плотно контролировало весь комплекс связей с заграницей. С конца 80-х годов, при дележе наследства КПСС, КГБ получило в полное частное владение — неофициально, конечно, — большой лакомый кусок. Средние и высшие чины КГБ не только взяли под опеку золото партии, но и пополнили сейфы швейцарских банков астрономическими личными доходами от вывоза любого добра из России. Каждое крупное политическое событие, происшедшее на планете, неизменно анализируется на предмет возможного участия в нем сил Министерства безопасности России. Это потому, что прежний КГБ рассматривал всю планету в качестве сферы своего влияния. Нынешние активисты МБ имеют в своем распоряжении досье на всех, кто что-то значит в политических и деловых кругах России, огромные личные связи с бывшей (теперешней) номенклатурой и неограниченный доступ к денежным источникам (таким никто не отказывает, так как компромат может быть эффективнее любого оружия). После путча в августе 1991 года КГБ переименовали и поделили на несколько отдельных частей: СВР (служба внешней разведки), ФАПСИ (войска правительственной связи), погранвойска, охрана высших должностных лиц, спецвойска, собственно МБР. После октябрьского мятежа 1993 года последнее стали было делить еще на несколько независимых друг от друга подразделений по борьбе с контрабандой и коррупцией, с терроризмом, со шпионажем. Военную контрразведку решили передать в Министерство обороны, поближе к ГРУ («Московский комсомолец», 14.10.1993). Даже если бы такую реорганизацию довели до конца, при нынешнем положении вещей в России, когда вся прежняя коммунистическая номенклатура продолжает занимать ключевые позиции в системах управления (поменяли только несколько сотен первых лиц), взаимоотношения десятков тысяч офицеров КГБ (пусть даже бывших) с сотнями тысяч бывших подследственных и стукачей будут определять политический климат в стране. Сколько в бывшей ГДР доносчиков было? Каждый третий взрослый. И у нас не меньше. Номенклатура всех рангов и мастей настолько привыкла к сожительству с политическим сыском, что и представить себе не может отсутствие такого. Хотя результаты октябрьского путча должны были бы убедить российское общество, что бессмысленно забрасывать противника публичными обвинениями, добытыми подслушиванием, подглядыванием и предательством. Ничего более эффективного, чем суд или журналистское расследование, еще не придумано. Реальный, теневой истеблишмент России в октябре 1993 года дал ощутимый пинок под зад не очень эффективным (полусонным и вороватым) министрам, заменив не очень грамотного спикера и совсем неграмотного вице-президента на сильную команду Жириновского. Глупых и порядком надоевших министров КГБ (Крючков) и МБ (Баранников) постигла одна судьба. Горбачев в 1991 году, а затем и Ельцин два года спустя сдавали «своих» министров из ГБ по одной схеме: спровоцировав на путч, да еще и в компании со всеми неугодными генералами и прочими чиновниками. Бывшие секретари обкомов у нас управляться с КГБ, по другому не умеют, такая уж у нас варварская страна. Профинансировав победу партии Жириновского на парламентских выборах в декабре 1993 года, номенклатура сделала россиянам предупреждение: будете слишком ерепениться, заживете так же как в Закавказье, на доллар в месяц — и годы правления коммунистов будете вспоминать как золотой век без войны, когда были и тепло и достаток. Кстати, Жириновский еще в годы перестройки выступал с таких трибун, куда без согласия тогдашнего всесильного КГБ не допускали. Сегодня российские банки заинтересованы в антизападной политике Жириновского, надеясь как прежде процветать на взимании высоких (процентов), до 50% в месяц по долларовым кредитам — немыслимых в любом западном банке. Верховный совет отправили в отставку, когда поняли, что его руководству не удержать республики, края и области от создания независимых государств. Причем сделано это было нарочито грубо, с большими жертвами, хотя с помощью полицейских газов можно было бы обойтись без гибели сотен людей. Кремль преподал в октябре 1993 года урок потенциальным бунтарям, точно в такой же чудовищно кровавой манере, в какой он это делал в Молдове, Тад- жистане, Грузии, Азербайджане, Латвии и Литве. Хасбулатова и Руцкого подставили свои же советники из вездесущего КГБ, дезинформировав их относительно реальных масштабов их поддержки в Москве и в регионах, согнав к Белому дому фашиствующих юнцов из российских городов и обстрелянных боевиков из Приднестровья и Абхазии. Никому в общем-то не нужные спикер и вице-президент, тем не менее могли праздновать победу уже в тот день, когда парламент был официально распущен президентом. Если бы у этих двоих хватило ума уберечься от масштабного кровопролития, уйти мирно из Белого дома и спокойно обосноваться в любой точке России — они бы могли диктовать Кремлю все условия от лица региональной бюрократии. Ельцин переиграл парламент ценой большой (относительно, конечно) крови и нейтралитета (бездействия) МБ и МВД. От «силовых министерств» в адрес президента шли килограммы секретных донесений столь невысокого качества, что после октября 1993 года «главный информатор и аналитик» Ельцина профессор Анатолий Ракитов приступил к формированию «системы президентских аналитических служб» по всем регионам России («Мегаполис-экспрес», 3.11.1993). Таких оснащенных по последнему слову техники информационных служб «для предотвращения гражданской войны и получения правдивой информации» — и обязательно независимых от местного начальства — нужно 90, хотя в 43 краях и областях такого рода подразделения уже имелись. Вряд ли это поможет. Нынешняя российская преступность выросла и формировалась в старом, тоталитарном обществе, бок о бок с местными такими же властными и столь же коррумпированными структурами. После Сталина никому еще в Кремле не удавалось получать с мест объективную информацию, ни по каким каналам. Пресса и КГБ, армия и КПСС слали в центр разные варианты одной и той же липы в угоду местному начальству из-за инстинкта самосохранения. Нужны достаточно независимые от местных властей средства массовой информации (с собственным бюджетом) федеральных российских газет и телекомпаний. Нужен групповой журнализм, когда одну статью готовит местный репортер, выездная бригада корреспондентов, писатель и архивариус в московской редакции. Государственные телестанции и государственные ведомственные газеты не нужны, так как не спасают от серости, лжи и коррупции. По мнению главы управления МБР по Москве и Московской области Евгения Севостьянова, «процентов 60 статей, телевизионных передач — заказные (от преступного мира. — Г.В.), и поди попробуй ослушаться» («Мегаполис-экспресс», 8.09.1993). В «Независимой газете» (31.07.1993) была огромная статья «Государственные телекомпании России сегодня являются мафиозными структурами». И там же цитировался Егор Яковлев, сетовавший не раз, что в возглавляемом им «Останкино» 80% средств разворовывается. Коммерческие структуры давно купили государственное ТВ, но втихаря, считает А.Минкин из «Московского комсомольца» (30.10.1993). Задавлено российское ТВ взятками, скрытой рекламой и просто рекламой. Так уж лучше пусть не налогоплательщик финансирует это экранное убожество. А сами банки — вот уже «Мост», «Столичный» и «Национальный кредит» объединились в борьбе за право покупки и владения четвертым всероссийским каналом, влачащим пока жалкое существование. Ведущие банковского «независимого ТВ» взяток на пропитание и одежду у рекламодателей не попросят, служить будут конкретному хозяину, а не КГБ (которое фактически считало центральное ТВ своим филиалом). Век прессы в России окончился. Лишь 1 — 1,5% россиян (вместо 80% еще 5 лет назад) являются подписчиками на газеты и журналы — дорогие они теперь, не по карману. Телевидение убого, с его одним-двумя каналами на всю страну. Книги тоже перестали покупать из-за их дороговизны. Как и в былые времена, остались доступными лишь западные «голоса» — русскоязычные радиостанции «Свобода», Би-Би-Си, «Немецкая волна», «Голос Америки». Американцы подарили нам бесценную возможность читать на русском языке газеты «We/Мы» и «Нью-Йорк тайме», а немцы и французы разве не могли бы сделать что-либо подобное? Журналисты центральных московских изданий испытывали на себе всегда столь плотную опеку КГБ. Они и сегодня видят, что некоторого рода информацию опубликовать просто невозможно. Издаются мемуары десятков членов политбюро и руководителей КГБ, но замалчиваются «Автобиография» и другие труды А.Сахарова. Не желая ссориться с ВПК, наши журналисты молчат о том, что в США отказались от строительства АЭС (небезопасно) и гигантского ускорителя элементарных частиц (дорого); и поэтому прикормленные Минатомом десяток московских журналистов могут легко убеждать нас в том, что мы должны раскошеливаться и на новые Чернобыли, и на новые ускорители. Разве случайно в октябрьском путче 1993 года погибло столько журналистов, а десятки их были избиты милицией и ОМОНом? У россиян совершенно нет информации о том, что действительно творится в регионах России, в ближнем зарубежье и в странах Восточной Европы. У нас, конечно же, не появилось аналогов «Фигаро», «Тайме» и «Вашингтон пост», хотя «Известия» стали неплохой газетой. Только после октябрьского путча мы узнали, что КГБ взрастило у нас под носом, в Москве и в Красноярске, отряды в сотни молодых боевиков со свастиками на черных рубашках, кто- то продолжает вооружать казаков на юге России и в Сибири («Труд», 12.12.1993). Красноярское движение «коричневых» открыто поддержал в 1992 году генерал КГБ Стерлигов. После его визита местное отделение Российского национального единства могло, к примеру, за серьезную плату санкционировать выдачу банковского кредита предпринимателю и затем охранять его от рэкета и налоговой полиции (состоит практически целиком из чекистов). РНЕ получило в Красноярском крае множество доброжелательных откликов в печати и на местном государственном ТВ, заимело собственные газеты, организовало филиалы организации в городах края и центры по подготовке боевиков. Последние неплохое жалованье получают от РНЕ. И так размножились, что стали проводить уже этнические чистки — «нерусские вон из Сибири», а также компании протеста против «сиониста» Ельцина, против «оккупационного» правительства демократов в Кремле и т.д. Прокуратура, милиция и МБ РНЕ в упор не видят, ни на что не реагируют. А Фронт национального спасения, объединивший бывших функционеров КГБ, бывших армейских политработников, бывших и нынешних коммунистических руководителей? Еще с Афганистана начали у нас специально разводить породу людей — профессиональных убийц. Затем эстафету подхватил уголовный мир, ФНС и РНЕ, армия с ее мародерами и наемниками, торговцами оружием и наркотиками. Руцкой, получивший свою звезду Героя Советского Союза за бомбежки афганских кишлаков, сомкнулся с Баркашовым (РНЕ) и Тереховым (Союз офицеров). Сотни боевиков этих двух последних немало народу постреляли в октябре у Белого дома и в других точках Москвы — штурмовали здание военной контрразведки, штаб объединенных вооруженных сил СНГ, три телефонные станции, телецентр «Останкино», мэрию, ТАСС, таможенный комитет. А МБ все бдит и молчит. Тысячи его людей из «действующего резерва» сидят во всех властных коридорах в Москве и в регионах. А когда их спрашивают о причинах такой терпимости к «коричневым», они начинают извергать потоки слов, что власти «негатива» не любят, что политический сыск им вообще теперь запретили, что на них все клевещут и т.д. Гэбэшники всегда работали за большие деньги, и сегодня они будут служить не за идею, а тому, кто больше заплатит. А деньги нынче известно у кого. Каждая государственная, акционерная или частная структура в России начинает набор сотрудников с того, что приглашает заместителем главы данной организации какого-нибудь полковника (генералов на всех не хватает) КГБ. Всем место находится, вплоть до прапорщиков и рядовых, отслуживших свое в погранвойсках или в армейских частях спецназа. Никакая таможня или налоговая полиция не страшна шестой по величине в мире российской нефтяной компании «Юкос». Вицепрезидентом там Виктор Иваненко, бывший председатель КГБ РСФСР, в дальнейшем — директор Агентства федеральной безопасности (следующее название данной конторы: МБР). Геращенко, как известно, в наличных деньгах для путчистов из парламента не скупился А чем могло подсобить правительству демократов доблестное ЧК? Разве только тем, что от имени Е.Савос- тьянова, руководителя московского управления МБ, посоветовать деятелям из «Демократической России» в ночь с 3 на 4 октября попрятать свои семьи у родственников («Известия», 3.12.1993). А ведь МБ именно в независимой России получило неслыханные официальные полномочия (фактически оно их имело всегда): подслушивать и подглядывать без санкции прокурора. МБ для самого себя написало и провело через парламент и президента Закон о государственной тайне, Закон об архивах — по которым контроль над всей информацией в России вновь оказался именно в руках чекистов. А также и контроль над всей экономикой, точнее над самыми лакомыми ее кусками — банковское дело, таможня, экспорт-импорт, налоги, крупные экономические преступления, торговля оружием и наркотиками. Опять вся страна у них под железной пя той, даже если эти бывшие сотрудники КГБ носят в карманах служебные удостоверения от любой из сотен важнейших организаций в России. Это мафия, клан или когорта людей, которые узнают друг друга, даже не будучи знакомыми, и не теряют связей со своей «московской ложей» до гробовой доски. Если один россиянин гордо скажет другому: «Я был членом КПСС», на него посмотрят как на не очень нормального человека. Если тот же самый бывший советский даст понять собеседнику, что он был кадровым служащим КГБ — МВД — ГРУ, слушатель схватится за карман и прикусит себе язык, но эффект будет достигнут. Все знают, что в органах удерживались только те, кто мог стать крупным авантюристом и большим подонком. Нештатных стукачей презирали все. Упоминавшийся генерал А.Стерлигов стал председателем исполкома думы Русского национального собора (помимо своего участия во Фронте национального спасения) и как достаточно малограмотная и несимпатичная личность стал как бы нарицательным символом гэбэшника, рвущегося к политической власти. Отстаивает русскую идею Стерлигов очень своеобразно — через дифирамбы ВПК: «Мы понимаем под справедливостью защиту экономических интересов своего отечественного производителя, в первую очередь военно-промышленного комплекса, что нам завещали великие предки» («Правда», 8.09.1993). ВПК живет, паразитирует за счет страны. И кто поверит, что генералы-директора заводов ВПК добровольно откажутся от своих былых властных экономических полномочий. Эти директора и Стерлигову все оплатят, и боевикам из РНЕ в Красноярске, Москве, Петербурге и т.д. Жириновский ведь не случайно повторял ключевую фразу своей предвыборной платформы («ВПК демонтировать не дам») и прошел на ура со всем своим списком депутатов в российский Парла-мент-94 (Федеральное собрание). Обаяшка генерал-лейтенант Леонид Шебаршин работал не на интендантских должностях, как Стерлигов, а во внешней разведке. И формулирует свои антизападные позиции очень весомо: Запад Подкидывает нам кредиты и гуманитарную помощь, покупает наши энергоресурсы, но не пускает нас на свои рынки и напрочь отказывается от реализации крупных совместных экономических проектов. Все это можно оспорить (если бы не наш бедлам, то отбоя бы не было от иностранных инвесторов), но слова Шебаршина — это как бы железобетонный постулат, с которым громят демократов наши патриоты. Послушаешь такого («Комсомольская правда», 9.09.1993) и понимаешь, что, вернувшись к власти, наше КГБ с ВПК начнут снова кидать на завоевание мирового господства десятки, сотни миллиардов долларов ежегодно («великая Россия», «историческая миссия России» и т.д.). МБ с его разветвленной военизированной структурой, доходящей до каждого поселка, улицы, предприятия, должно быть уничтожено, а не продолжать свои политические игры. Смешно, когда вице-премьер Е.Гайдар жалуется в прессе на бездеятельность «органов», требуя от них помощи и поддержки, получая взамен одни отписки и невнятные бормотания («Известия», 4.09.1993). После октябрьского путча министр МБР Николай Голушко (бывший глава пятого управления КГБ СССР — политический сыск, диссиденты) стал «закладывать» побежденных, объявляя, что у него есть материалы на все коммерческие структуры, которые помогали Руцкому в сентябре — октябре 1993 года. За что получил Голушко орден от Ельцина «за личное мужество»? За то, что сделал выбор — не перешел на сторону путчистов из парламента. Хотя руководство МБ бросило все на самотек, ни во что не вмешивалось, работало в режиме фиксации событий и ждало, чья возьмет, чтобы присоединиться к победителям. ГБ у нас в России прямо как православная церковь — на все времена, при любом режиме. Не случайно, видимо, высший кадровый состав у них подбирался одними и теми же людьми. Не случайно позиция и ГБ и патриарха Алексия II была вроде бы нейтральной во время путча 1993 года, но с явной симпатией отнюдь не в сторону президента. Если бы не тихое подстрекательство этих двух влиятельнейших политических сил в России, то и путча бы не было. ГБ у нас хозяин не только в России, но и во всем СНГ. Сотрудники КГБ из Средней Азии, Казахстана, Закавказья, Украины и Белоруссии чувствуют себя в России как дома и жестоко наказывают отступников из числа беглых своих эмигрантов-оппозиционе- ров. То есть политический сыск в масштабах СНГ по линии КГБ остался каким и был, ослушника из-под земли достанут; разбивают головы десяткам журналистов, протестующим против нарушений прав человека в своих странах. Когда считается, что бывшая республика СССР пала на колени перед Кремлем с просьбой принять ее обратно в СНГ? Да, да, правильно, если руководство МБР дает свое заключение после «работы» с активом службы безопасности молодого государства (Таджикистан, Грузия, Азербайджан и т.д.). Ясно, что «актив» составляется только из тех, кто учился в московских школах КГБ и кому Лубянка доверяет. Никогда в наших парламентах всех уровней не было такого количества выдвиженцев из МВД, КГБ и прокуратуры, свидетельствовал в середине 1991 года Олег Попцов, глава Российского телевидения, депутат российского парламента. То же замечание было бы справедливо и для 1994 года, в масштабах всего СНГ. Люди КГБ живы за счет альянса с теми, у кого есть деньги: номен клатура, деловой мир и уголовная среда. Кагэбшэники всегда состояли при власти, занимаясь самыми грязными и подлыми делами. Мартиролог их жертв еще не опубликован, преступники в погонах еще занимают высокие посты и продолжают вовсю расходовать госбюджет на ненужные обществу цели. Настоящее расследование того, куда КГБ тратило огромные суммы народных денег еще впереди, отметил Александр Яковлев, бывший член политбюро ЦК КПСС и идеолог перестройки («Труд», 23.02.1993) . КГБ, как ударная эсэсовская часть системы, продолжал Яковлев, породила горы трупов и гебистские досье на весь советский народ. Но ликвидации или даже сокращения политической полиции в России не произошло. Вместо 16 управлений КГБ в новом министерстве безопасности 20 управлений. Только на зарплату МБ министр Баранников требовал с января 1992 года 8,5 млрд. рублей в старых дореформенных ценах (в закрытых распределителях потребительской империи КГБ рубль стоил больше доллара). КГБ не организация, которую можно улучшить или ухудшить, писал известный правозащитник Лев Тимофеев («Начало», №32, 1992). По его мнению, КГБ — это состояние общества, болезнь общественной совести; общество выздоровеет только тогда, когда КГБ будет уничтожен. Но КГБ жив. После достаточно жесткой пресс-конференции (4 февраля 1993 года) с обвинениями в адрес отечественных служб безопасности, с которыми выступил самый знаменитый в России журналист Сергей Григорьянц, у него отключили домашний телефон. 9 лет тюремной отсидки у политзека Григорьянца при Брежневе — Горбачеве дополнились недавним разгромом помещения его редакции уже в ельцинские времена. Как считает Григорьянц, дух КГБ витает над Россией. Эта организация царила в Верховном Совете и организовывала принятие законов с желательными ей формулировками. Эта организация имеет в лице так называемых офицеров действующего резерва (прикомандированных) сотни своих ставленников во всех ключевых экономических, банковских, управленческих структурах, в прессе и на телевидении. Григорьянц — опытнейший правозащитник, годы заключения не сделали его озлобленным, предвзятым критиком. Он организовал серию международных конференций на тему «КГБ: вчера, сегодня, завтра» и организовал публикацию дебатов, в которых принял участие цвет современной России, лучшие из лучших, звезды нашего либерализма. Эти просто честные мужественные люди требуют (1) запрещения деятельности МБР на территории России против собственного народа, (2) привлечения к суду сотрудников госбезопасности за совершение реальных уголовных преступле ний, (3) невозможности для сотрудников «органов» занимать государственные и выборные должности, (4) возвращения архивов диссидентов и деятелей культуры их владельцам или наследникам. Григорьянц подал в суд на КГБ после безуспешных многолетних попыток получить свой собственный изъятый у него архив (с непу- бликовавшимися, к примеру, рукописями узника Колымы писателя Варлама Шаламова). Лариса Богораз не получила и десятой доли архивов своего мужа Анатолия Марченко. Елене Боннэр заявили, что 500 томов ее дела с документами, касающимися Андрея Сахарова, уничтожены. Не возвращен архив Виктора Некрасова и тысяч других советских писателей и деятелей искусства. Государство слабеет, считает Григорьянц, а органы безопасности набирают силу, становясь более автономными и менее управляемыми («Российские вести», №12, 1993). Сотни тысяч самых активных членов общества с колоссальными финансовыми и организационными возможностями уходят из органов и организуют свои собственные никем не контролируемые структуры, считает Григорьянц. В отличие от западных спецслужб наши отечественные являются управленческими структурами. «У них» руководители спецслужб не входят в правительство или в парламент, не занимаются обеспечением секретности на предприятиях. «У них» — правовое государство, у нас — полицейское, в котором органы имеют огромную власть везде, на всех ступенях общества. КГБ у нас никак не хотело расставаться со всей полнотой собственного влияния во всех без исключения учреждениях страны, на всех предприятиях. А уж там, где речь заходила о контроле над информацией «для служебного пользования» или «секретной», — здесь органы были полными хозяевами. Полуграмотный клерк из первого отдела, разносящий документы на ознакомление сотрудникам завода, имел реальную власть и над директором, и над рядовым инженером и теоретически мог отправить за решетку и того и другого. За секретность платили, поэтому каждый директор охотился за военной проблематикой. И ставил гриф секретности иногда только для того, чтобы избежать контроля своего начальства и собственного коллектива. Секретность давала возможность обставить все так, чтобы в служебные дела дирекции лезли как можно меньше людей. За иск лючением, разумеется, КГБ, с сотрудниками которого приходи лось в этом случае общаться каждый божий день. Закрывая и засекречивая наши НИИ и предприятия, мы наносили ущерб собственной стране до 60 млрд. рублей (т.е. долларов) ежегодно («Московские новости», 9.05.1993). Да еще плюс к этим потерям в СССР каждый год уходило 10 млрд. тех «тяжелых» рублей (долларов) на финансирование деятельности 4 миллионов чи новников, обеспечивавших защиту несуществующих секретов. Столько миллионов людей вне экономической деятельности, дармоедов или служащих режимно-секретных служб! И при Ельцине никого из них не уволили. РСС представляет собой раковую опухоль оборонной промышленности и науки, душившую их на протяжении нескольких десятилетий. 99 процентов секретности страны — фикция, и необходима она для прокорма бездельников и тупиц, списанных за указанные качества из штаб-квартиры КГБ в каждом городе России. Досье на каждого работника предприятия собиралось с помощью армии стукачей, которые таким образом получали поддержку органов — путевки, премии, назначения и т.д. за счет того же предприятия. Под бдительным оком РСС защищались диссертации, которые потом никто больше не видел, секретились действительные и туфтовые изобретения, о которых тоже никто не должен был знать. И даже тот один процент действительно секретной информации можно выкрасть из «ящика» с помощью обычной маленькой взятки, считает автор журнала «Столица» (№ 21, 1992). Больше тайн, больше денег, дороже РСС. И оборонщики тянут с конверсией, потому как генштаб платит за свой заказ раз в пять дороже гражданского заказчика. «Оборонка» считается могучей только благодаря плотной завесе секретности и масштабам пожираемых ассигнований. Основная часть всех технических «новинок» исправно слизывается у нас с западных аналогов и. секретится. Теперь все наши достижения мы хотим продать тому же Западу, но подешевле, чем у них. И занимаются отныне РСС еще и внешнеэкономической деятельностью, с присущей чекистам компетентностью и основательностью. Редакция журнала «Столица» (№ 21, 1992) после публикаций ряда собственных разработок на тему о РСС убеждена, что познала самую страшную государственную тайну: почти нет в нашем ВПК ценных кадров и умов, технологий и идей, способных вытащить экономику страны из ямы. Как гуманитарной помощью Запада не накормить Россию, так и бывшие «ящики» не могут стать основой нормальной экономики. Человеческий фактор мешает — на этих чекистских производствах нормальных работников почти нет, так как все только симулируют бурную деятельность. Чем медленнее будешь трудиться, тем выгоднее: сохранишь здоровье, если не сопьешься от безысходности и тоски по настоящему делу. Вся страна превращена этой РСС в один огромный спецхран. Ну наподобие бывшей Ленинской, самой главной библиотеки СССР, а теперь России: бесценный книжный фонд отражен (да и то не полностью) в генеральном каталоге, доступ к которому читателям воспрещен. Для читателя существует другой каталог, в который попадает лишь каждое второе издание библиотеки. Но ведь и не все в Москве живут, и не всех в Ленинку записывают. Половиной фонда этой национальной библиотеки никто никогда не пользовался. Достижения, пусть даже скромные, нашего кругом засекреченного ВПК канули в лету стараниями чекистов еще более бездарно, чем книги бескомпьютерной Ленинской библиотеки. И в 1993 году в российской Службе внешней разведки сохранились и отдел дезинформации, и «нелегальная разведка» (ловят, к примеру, совсем недавно финские пограничники двух граждан Великобритании, подозрительно плохо говорящих по-английски, — скандал, весь мир смеется, а незадачливых шпионов высылают домой, в Москву), и операции в западных странах; добавилась продажа секретных архивных документов разведки на Запад и число перебежчиков из наших «органов» в США стало определяться лишь возможностями заокеанской иммиграционной службы. Все, на что способна наша разведка, по большей части профессионально несостоятельно. Но даже пусть она выдает на-гора шедевр анализа и прогностики — он останется невостребованным, так как наши верхи, от Сталина до Ельцина, вместе со всей нашей политической и военной инфраструктурой, как правило, невосприимчивы к советам из компетентных источников. Нам вообще лучше не иметь ни армии, ни ВПК, ни КГБ — это никоим образом не ухудшило бы нашей обороноспособности. Говорить об эффективности хотя бы одного звена этой триады в какой-либо отрезок нашей истории просто нелепо. У миллионов российских чиновников в погонах голова занята лишь придумыванием себе занятий в попытках доказать, что они не зря проедают народные деньги. Вся троица сама создает больше экономических преступлений, что раскрывает их. И рвется к власти, точнее, не желает выпускать ее из рук. В МИД России служит 6 — 8 тысяч человек, а в одной только Службе внешней разведки — в два раза больше сотрудников. В так называемых «добровольных помощниках» у СВР ходит почитай весь основной состав российских официальных колоний за рубежом вне зависимости от ведомственного подчинения. Нашим командированным, от шофера до журналиста, всегда нужна благосклонность не столько даже посла, сколько резидента СВР, если они хотят и дальше ездить за границу за государственный счет. В 1993 году МБ России вновь вернуло себе утерянные было на год пограничные войска. С точки зрения финансов это весомая часть бюджета России, ведь предстоит или содержать 62 тысячи километров границы СНГ, или строить новую границу по периметру России на юге и на западе. Возможно, что наши расщедрятся на оба варианта, это же очень выгодно, что-то строить, кого-то пускать через границу и кого-то не выпускать. Миллиарды долларов налогоплательщиков, тысячи солдатских жизней потеряем, дабы дать пограничному начальству набить себе карманы. 70 лет в центре Москвы несколько гектаров земли занимают ВЧК-НКВД-МГБ-КГБ-МБ. Теперь это своеобразное «Чикаго» от слова ЧК, не то что сокращается, а требует себе еще 10 — 12 тысяч квадратных метров нежилых помещений здесь же рядом, в центре столицы. Хотя по всей Москве таких «чикагских» кварталов (не зданий) до полусотни наберется («Аргументы и факты», №2, 1993). Ельцин себе свое собственное КГБ создал в количестве 20 тысяч человек — бывшее 9-е управление КГБ, а ныне Главное управление охраны РФ, не подконтрольное никому и якобы пользующееся доверием президента. Хотя в ночь с 3 на 4 октября 1993 года защитить Кремль и Москву от нескольких сотен красно-коричневых боевиков было некому. и власть Ельцина висела на волоске. «К Лубянке возвращается былое могущество», — считает «Мегаполис-экспресс» (3.02.1993). Она отныне и борьбой с контрабандой, и коррупцией занимается, и экономической безопасностью, и военной контрразведкой, и просто контрразведкой, в 1992 году поймало 20 иностранных шпионов, арестовало 200 крупных государственных чиновников за взяточничество. Больше половины (О руководящих органов некоторых демократических (1) общественных организаций составляют гэбистские информаторы («Голос», № 23, 1993). МБ арестовало капитана саратовской милиции Игоря Лыкова, рассказавшего в печати о работе органов со стукачами. Нынешнее законодательство не позволяет осуществить парламентский контроль за деятельностью МБ, ГРУ, СВР и т.д. Заместитель Комитета ВС РФ по правам человека Николай Аржанни-ков отмечал, что спецслужбы требуют внимания не меньше, чем предприятия ЯОК. Самая большая чертовщина, продолжал Ар-жанни- ков, творится у органов в финансовой сфере, и понять, на что потрачены выделенные МБ деньги от Минфина, невозможно ( «Мегаполис-экспресс», 9.06.1993). МБ контролирует армию (заодно и ГРУ), торгует оружием (скандал с Димой Якубовским), собирает компромат («17 чемоданов» Руцкого с малодоказательными обвинениями членов правительства в коррупции), устраивает путчи (в октябре 1993 года российские чекисты явно проиграли в давнем соперничестве с МВД, МИД и армией), устраивает обыски чуть ли не у президента России (министра МБ Баранникова Ельцин уволил после того, как у ближайшего президентского соратника Михаила Полторанина чекисты средь бела дня перевернули вверх дном служебный кабинет), хотело посадить на скамью подсудимых вице-премьера (Шумейко чудом спасся), подыгрывало всем противникам Ельцина и Гайдара, формировало теневой кабинет министров (во главе с Юрием Скоковым, от которого Ельцину с трудом удалось избавиться). Директор Института международных отношений в Праге Иржи Валента вспоминал, как Ельцин рассказывал ему о двух автомобильных авариях — своей собственной и Сергея Шахрая (< Комсомольская правда», 14.11.1992). Бывший польский премьер Яроше- вич и бывший генсек КПЧ Дубчек скоропостижно скончались (первый — в подстроенной автокатастрофе, второй — убит с женой в собственном доме), как только согласились выступить в Конституционном суде России свидетелями по делу о запрете КПСС, вспоминал Сергей Григорьянц в «Известиях» (12.01.1993). Даже если абстрагироваться от этих никем пока не доказанных терактов, можно вспомнить «эру Брежнева» как достаточно спокойное время. Диссидентов преследовали, сажали, но всех подряд не убивали. Наиболее нежелательных высылали за границу. Но вот уже 5 — 7 лет, как положение с правами человека в СССР (СНГ) ухудшилось, если зреть в корень. Да, теперь при Горбачеве — Ельцине, за «политику» не сажают, но особо неугомонных просто бьют кирпичом по голове в темном подъезде, избивают, раздевают. И делают это зачастую обычные уголовники по наводке, которые даже не знают, кого и зачем они калечат или убивают. Могут ограбить или просто разорить. У нас ведь нет систем защиты информации с компьютеров, но есть очень много умельцев на любом уровне, которые способны взломать вычислительную сеть банка по телефону, несмотря на часто меняющиеся пароль и номер сервера для входа в данную компьютерную сеть. Именно у бывших и теперешних кагэбешников и такая техника есть для компьютерного взлома на расстоянии, и соответствующие кадры («Столица», №44, 1992). Таким способом собирают нужную экономическую информацию для шантажа, для сведения на будущее и т.д. Потом торгуют подобной информацией среди рэкетиров, работников «органов», предпринимателей. Для того чтобы скрыть источник информации, компьютерные воры даже не занимаются прямым воровством, т.е. перекачкой денег с чужих счетов на свой, подставной. Они просто торгуют информацией. Другие чекисты, из тех кто также технически грамотен, занимаются коммерческим подслушиванием по заказам. Делают деньги и копят информацию для собственных банков данных, делясь по- братски с родной великой организацией, которая закрывает глаза на подобные художества своих отставников. Промышленный шпионаж в российских условиях — это все тот же сбор компромата, только не для милиции даже, а для уголовного мира. А намеренная дезорганизация компьютерной банковской сети, к примеру, может повлечь за собой не только выгодную кому-то остановку банковских расчетов, но и вынужденные перевозки крупных наличных сумм, что так удобно грабителям. Одна умелая банковская махинация стоит миллиона простых преступлений, так как разоряет население страны. Именно поэтому криминальный мир, нашпигованный сегодня алчными (а не бдящими, как раньше) кагэбеш- никами, так плотно опекает банковскую систему, контроль над которой российское государство уже упустило. У МБР лучшие в стране кадры компьютерщиков, ведущие фундаментальные исследования в области ЭВМ. Деньги у наших чекистов почти несчитанные, они в качестве потолка ссылаются на ежегодный бюджет в 15 млрд. долларов у своего американского аналога в лице Агентства национальной безопасности (электронный шпионаж). У нас вон и институты криптографии, связи и информатики имеются в составе Академии безопасности. 24 августа 1993 года впервые газеты поместили фоторекламу этой кузницы чекистских кадров: «Известия» — марширующую молодую бабищу, «Красная звезда» — принимающую военную присягу красавицу блондинку в штатском, перед которой не устоит ни один вражеский лазутчик. В нашем Федеральном агентстве правительственной связи и информации одних докторов и кандидатов наук более 300. Трудятся они сейчас над созданием Интегрированной государственной системы конфиденциальной связи России (телефон, компьютерные сети, базы данных, электронная почта, факс и т.д.). Все, абсолютно все шифруется, секретится, тысячи криптографов трудятся. А зачем тратить на всю эту бессмыслицу миллиарды долларов, когда в стране телефонная обычная сеть не лучше, чем в Сомали — Эфиопии? Нет у нас секретов, которые не перехватят для собственных целей наши или американские шпионы. Последние читали все советские шифры, как газетную статью, с 1980 года по 1990 год! 33летний «главный шифровальщик КГБ СССР» в 1980 году сумел сдать все шифры американцам в обмен на организованный ЦРУ его побег с семьей в США из Москвы. Начальство майора Виктора Шеймова десять лет терялось в догадках, но для своего собственного карьерного благополучия предпочло убедить Кремль, что шифровальщика с женой и пятилетней дочкой просто ограбили и убили по дороге на дачу. Кагэбешэное руководство, наплевав на все предосторожности и «интересы Родины», так и не сменило шифров («Московские новости», 21.11.1993).