Н.А. Томилов ОМСКИЙ ЭТНОГРАФИЧЕСКИЙ ЦЕНТР И ЕГО ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

В настоящей статье будет рассмотрен ряд аспектов формирования и развития этнографического научного центра в Омске, в том числе роль ведущих ученых и научных школ в создании этого центра, основные периоды и этапы истории омской этнографии, разработки омских этнографов в области теории этнографии (этнологии) и ее некоторых субдисциплин. Сегодня нередко говорят об омской этнографической школе. Недавно отмечался юбилей - 35 лет Омского этнографического научного центра (в 2011 г. это уже 37 лет). Многие коллективы, учреждения и отдельные ученые прислали омичам поздравления с этой датой. Особо ценны для нас высокие оценки из уст ведущих ученых России. Так, академик РАН В.А. Тишков пишет, что Омск стал «ведущим российским научным центром в области этнографии и этнологии, создавшим омскую школу этнологии»2. Об омской этнографической научной школе в своих поздравлениях пишут нам академики РАН

А.П. Деревянко и В.И. Молодин3, заведующий кафедрой этнологии МГУ профессор А.А. Никишенков4 и другие ученые. Появились суждения об этнографической научной школе в Омске и в зарубежной литературе5.

В последние два десятилетия меня и некоторых моих коллег все больше стали занимать проблемы историографического плана - история отдельных этнографических центров Сибири (дальневосточного, новосибирского, омского, томского и др.), периодизация этнографического сибиреведения и общая периодизация истории российской этнографической науки, периодизация истории российских археолого-этнографических исследований, в том числе этноархеологического научного направления. Освещение результатов исследования названных проблем даже в кратком виде заняло бы много места в данной статье. Да и они достаточно полно опубликованы в научных из- даниях7. Остановлюсь лишь на кратком изложении периодизации истории российской этнографии (этнологии), впервые доложенной мною на VIII конгрессе этнографов и антропологов России8.

Актуальность выделения и характеристик периодов истории российской этнографии (этнологии) связана с необходимостью на основе исторической ретроспекции определить круг основных направлений исследований и решенных проблем в предшествующие периоды этнографии, дать характеристику современного состояния и определить перспективы российской этнологии (этнографии). Ранее проблеме периодизации истории российской этнографии уделяли внимание С.И. Вайнштейн, И.С. Гурвич. М.О. Косвен. М.В. Крюков. Л.П. Лашук, С.А. Токарев и другие видные ученые9.

Омскими учеными предлагается выделить четыре периода в истории российских этнографических исследований. Первый период охватывает XII - первую половину 40-х годов XIX в. и характеризуется накоплением этнографических материалов, созданием источниковой базы и в конце периода первыми научными интерпретациями. В нем выделяются два этапа.

Второй период российской этнографии, как нам представляется, приходится на середину 40-х годов XIX - середину 20-х годов XX в. Он характеризуется появлением в России самостоятельной этнографической науки и ее развитием под влиянием мифологической, эволюционной и других научных школ. В нем выделяются два этапа: 1) середина 40-х-60-е годы XIX в. (становление самостоятельной этнографической науки в России, в основном в рамках Императорского Русского географического общества); 2) 70-е годы XIX

- середина 20-х годов XX в. (на этом этапе происходит расширение этнографических исследований за счет появления вузовской и музейной этнографии, а также наблюдается влияние и марксистской научно-материалистической методологии в рамках методологического разнообразия).

Третий период - это время с конца 20-х годов до конца 80-х годов ХХ в. Он характеризуется мощным организационным характером этнографических исследований в СССР, их большим размахом и развитием отечественной этнографии на основе марксистской методологии с разработкой ряда теорий в сфере изучения этнических и этнографических общностей, этнической истории (включая современные этнические процессы), культуры и социума народов мира и т.д. В этом периоде мы выделяем три этапа: 1) конец 20-х годов - первая половина 40-х годов ХХ в. (сложности в организации научных исследований, развитие прикладных исследований в плане решения национальных проблем, переход ученых на методологические основы марксизма); 2) вторая половина 40-х-50-е годы ХХ в.; 3) 60-е-80-е годы ХХ в.

Четвертый период начинается с 90-х годов ХХ в. и продолжается в настоящее время. Его характеризуют внедрение в российскую этнографию (этнологию) методологического разнообразия, переосмысление ряда концепций и понятий, появление новых научных направлений и новых научных центров, затухание исследований в некоторых традиционных научных направлениях, возрастание международного авторитета российской этнографии, поиск и появление новых подходов к самой этнографии как науки в связи с тем, что, как пишет В.А. Тишков, ее «сегодня более адекватно называть этнологией и социально-культурной антропологией»10. И надо сказать прямо, что новации и трансформационные процессы в российской этнологии выделяемого нами четвертого периода во многом связаны с ведущей ролью здесь Валерия Александровича Тишкова.

Конечно же, предложенная схема периодизации истории российской этнографической науки требует углубленного изучения истории ее отдельных периодов и этапов. При этом источниковую базу таких историографических исследований должны составить сами этнографические издания и работы разных эпох, статьи и книги по истории российской этнографической науки, книги об ученых-этнографах. Из последних книг отметим, например, работы об этнографах, подготовленные группой по изучению истории отечественной науки, созданной в Институте этнологии и антропологии имени Н.Н. Миклухо-Маклая РАН11. Важное значение для историографических исследований в этнографии имеет создание новых источников. И здесь особую ценность приобретает многолетняя работа В.А. Тишкова по взятию интервью у крупнейших специалистов-этнографов, работавших во второй половине XX - начале XXI в.12 Отмечу и тот факт, что определенный вклад в изучение истории российской этнографической (этнологической) науки сегодня вносит и работа постоянной секции «Историография отечественной и зарубежной этнографической науки» на конгрессах этнографов и антропологов России, основателем которой был замечательный санкт-петербургский ученый А.М.

У омских этнографов есть замысел - подготовить и издать очерки истории некоторых этнографических научных центров Сибири. Одну книгу мы опубликовали - она посвящена таким центрам Западной Сибири14. Наибольшее внимание в ней уделено проблеме периодизации истории этнографического сибиреведения в целом, периодизации истории отдельных региональных этнографических центров, а также становления и развития омского этнографического центра.

Этнографические исследования омских ученых берут свое начало с работ Ч.Ч. Валиханова. Первый период охватывает 1854-1875 гг. - это становление и первые шаги омской этнографии. Второй период приходится на 18761920 гг. и связан в основном с исследованиями ученых Западно-Сибирского отдела Императорского Русского географического общества. Третий период - 1921-1973 гг. характеризуется этнографическими работами музеев Омска. А вот четвертый период, начавшийся в 1974 г. и продолжающийся до сих пор, - это и есть время складывания и развития омского этнографического центра. В каждом периоде выделяются этапы, но для их характеристик мы отсылаем читателей к уже опубликованным результатам по истории омской этнографии15.

Только о современном периоде скажем, что в нем просматриваются два этапа: 1) 1974-1984 гг. - годы накопления этнографического потенциала в стенах Омского государственного университета - ОмГУ (организация ежегодных экспедиций, Музея археологии и этнографии, первых научных конференций, выход на монографические исследования этнической истории народов Сибири); 2) с 1985 г. по настоящее время.

Основная черта четвертого периода - резкая интенсификация этнографических исследований, в основном в рамках Омского государственного университета (ОмГУ создан в 1974 г.) и позднее в Омском филиале Объединенного института истории, филологии и философии СО РАН (создан в 1991 г., в 2006 г. преобразован в Омский филиал Института археологии и этнографии СО РАН) и Сибирском филиале Российского института культурологии Минкультуры РФ РАН (создан в 1993 г.).

Итак, первый этап охватывает 1974-1984 гг. В основном он связан с деятельностью в ОмГУ В.Б. Богомолова, Н.И. Новиковой, Н.А.Томилова и его учеников Г.М. Патрушевой, О.М. Бронниковой (в тот период Провато- рова) и др.

Второй этап начался открытием в 1985 г. кафедры этнографии ОмГУ (ее последнее название - кафедра этнографии и музееведения) - фактически первого этнографического научно-образовательного учреждения в Омске и до сих пор единственного в вузах Сибири. Этот этап продолжается и в настоящее время. Его основное содержание - широкие научные изыскания (в том числе и теоретические) в области нового для России этноархеологи- ческого направления путем консолидации усилий омских археологов и этнографов (в группу этноархеологов вошли М.Л. Бережнова, В.Б. Богомолов,

В.А. Ерохин, А.В. Жук, Л.М. Кадырова, М.А. Корусенко, С.Н. Корусенко,

А.В. Матвеев, Б.В. Мельников. А.Г. Селезнев, С.Ф. Татауров, Л.В. Татаурова, К.Н. Тихомиров, М.Н. Тихомирова, С.С. Тихонов, Н.А. Томилов), в области этнической истории Сибири XVI - начала XXI в. с проведением изучения и современных этнических процессов, в области традиционной культуры и социальных отношений, позволившие выйти на издание трех многотомных серий - «Культура народов мира в этнографических собраниях российских музеев» (17 томов), «Культура народов России» (7 томов), «Этнографо-архе- ологические комплексы: Проблемы культуры и социума» (12 томов), а также на издание журнала «Культурологические исследования в Сибири» с правом распространения его в странах СНГ16. Данный этап характеризует также увеличение научных учреждений в Омске с наличием в них этнографических подразделений (имеются в виду два названных выше филиала научно-исследовательских институтов), качественный рост этнографических кадров, подготовка их через аспирантуру и докторантуру ОмГУ, через аспирантуру Омского филиала Института археологии и этнографии СО РАН, признание в России Омска как одного из этнографических научных центров страны и другие показатели.

В последние два десятилетия омские этнографы, этнокультурологи и этноархеологи стремятся придать Омску роль научно-координирующего центра по ряду проблем научных направлений. С этой целью, работающей на достижение новых научных результатов, они организовали несколько регулярно проводимых научных конгрессов, конференций, симпозиумов и семинаров.

В плане распространения накопленного омскими этнографами опыта в преподавании гуманитарных дисциплин и проведении этнографических практик студентов и экспедиций ими изданы программы лекционных курсов, избранные лекции и сборник вопросников и программ для проведения сбора полевых материалов17.

Сегодня в Омске (в НИИ, вузах и музеях) работают более 60 этнографов. За 37 лет омского этнографического центра защищено 5 докторских и более 50 кандидатских диссертаций, изданы десятки монографий, сотни сборников научных трудов, подготовлено около десяти программ и проектов профилактики межнациональных конфликтов, стабилизации межэтнических отношений и решения национально-культурных проблем и т.д. И во всех наших исследованиях и научно-организационных делах существенную помощь оказывали столичные этнографические учреждения и ведущие ученые страны.

На первых порах в середине 1970-х годов существенную поддержку археологии и этнографии в ОмГУ оказали академик А.П. Окладников (Новоси- бирск)18 и московский исследователь В.А. Могильников.

На первом этапе истории этнографической науки в ОмГУ существенно помогли ее развитию московские ученые. У меня лично тесные связи были тогда с Институтом этнографии имени Н.Н. Миклухо-Маклая АН СССР, где я проходил годичную стажировку еще в 1971 г., а затем защитил там сначала кандидатскую (научный руководитель И.С. Гурвич) и затем докторскую (научный консультант Ю.В. Бромлей) диссертации, имел друзей и хорошие деловые связи со многими учеными этого института. Да и с кафедрой этнографии Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова тоже было полезное сотрудничество. Назову некоторых коллег-москвичей, внесших свой вклад в поддержку и развитие этнографии в ОмГУ. Это прежде всего С.А. Арутюнов, Ю.В. Бромлей, В.И. Васильев, И.С. Гурвич, Л.Б. Заседателева, К.П. Калиновская, Л.П. Лашук, Г.Е. Марков, В.В. Пименов. Некоторые из них читали курсы лекций в ОмГУ, многие участвовали в организации научных конференций в Омске, писали рецензии на научные труды омских этнографов и т.п. В 1983 г. вместе с Геннадием Евгеньевичем Марковым (он был тогда заведующим кафедрой этнографии МГУ) мы провели в Омске Первую всероссийскую студенческую этнографическую научную конференцию19.

Существенную поддержку оказал нам тогда ленинградский ученый, директор Ленинградского отделения Института этнографии АН СССР и заведующий кафедрой этнографии и антропологии Ленинградского государственного университета (ЛГУ) Рудольф Фердинандович Итс. Он читал в ОмГУ курс лекций «Введение в этнографию», принял переводом двух наших студентов на учебу в ЛГУ. Мы посылали на учебу наших студентов-этно- графов и в МГУ, стремились, чтобы они получили высокую квалификацию в ленинградской и московской научных школах. В 1984 г. Р.Ф. Итс пытался перевести меня на работу в Ленинград и ратовал вместе с И.И. Барановой за то, чтобы меня назначили директором Государственного музея этнографии народов СССР.

Второй этап развития этнографии в Омске начался с создания в 1985 г. кафедры этнографии и музееведения ОмГУ. На этом этапе существенную поддержку и помощь дальнейшему развитию этнографического научного центра оказали академики А.П. Деревянко, В.И. Молодин, член-корреспондент РАН В.А. Лихолобов, а также А.В. Бауло, С.И. Вайнштейн, И.Н. Гемуев, П.И. Пучков, К.Э. Разлогов, В.В. Тихомиров, В.А. Тишков (сегодня это академик РАН), В.А. Шнирельман, Я.В. Чеснов и др. Они читали курсы лекций на историческом факультете ОмГУ, рецензировали научные труды омских ученых, проводили совместные научные конференции. Так, в 2003 г. благодаря усилиям Валерия Александровича Тишкова в Омске работал V конгресс этнографов и антропологов России20. Становлению и развитию в Омске эт- ноархеологии значительную помощь оказал В.А. Шнирельман21. Гуманитарную науку в Омске очень весомо поддерживает губернатор Омской области Л.К. Полежаев.

С 1986 г. мы стали издавать тома научной серии «Культура народов мира в этнографических коллекциях российских музеев». Выпуск ее первых томов весомо поддержал тогда академик Дмитрий Сергеевич

Лихачев. Он дал краткий отзыв на первые два тома, посвященные коллекциям по этнографии народов Сибири Омского государственного объединенного исторического и литературного музея. Вот эта запись: «Прекрасное и очень нужное издание. Это наука, основанная на учете. На века. Д. Лихачев 14.XI.91».

Существенное расширение культурологических исследований омскими учеными напрямую связано с внедрением культурологических дисциплин в вузовскую систему, но, главное, с образованием здесь Сибирского филиала Российского института культурологии Министерства культуры РФ и РАН. Его открытию и дальнейшему развитию особенно способствовали академик Е.П. Челышев, руководители Российского института культурологии К.Э. Разлогов, Ю.М. Резник, Э.А. Шулепова, а из омских руководителей - Н.М. Генова и Л.К. Полежаев.

Ведущие научные центры и ведущие ученые поддержали издание в Омске названных выше многотомных научных серий. В состав главных редакционных коллегий этих серийных изданий вошли наиболее выдающиеся российские ученые. Особое место занимает сегодня издаваемый в Омске российский журнал «Культурологические исследования в Сибири», которому идет уже двенадцатый год22. Фактически он стал первым периодическим журналом по культурологии в сибирском научном сообществе.

И искренне отмечу ту значительную и постоянную поддержку наших исследований и научных мероприятий, которую оказывает нам начиная с 1990-х годов академик Валерий Александрович Тишков. В октябре 1993 г. он приехал в Омск, где принял участие в организации и проведении Всероссийской научно-практической конференции «Региональные проблемы межнациональных отношений в России», выступил на ней с пленарным докладом «Этничность и национализм в постсоветском пространстве», посетил селения Азовского немецкого национального района Омской области, возглавил делегацию ученых на приеме у губернатора Л.К. Полежаева, проконсультировал местных ученых, принял участие в организации Всероссийского научного семинара «Интеграция археологических и этнографических исследований», пригласив на него В.А. Шнирельмана, выступившего с основным докладом об этноархеологии22.

В 2001-2003 гг. кафедра этнографии и музееведения ОмГУ и Институт этнологии и антропологии РАН работали совместно по Программе поддержки кафедр Мегапроекта «Развитие образования в России. Высшее образование» Института «Открытое общество», учрежденного Джорджем Соросом. Руководителем этих работ со стороны Института был В.А. Тишков. Нашей кафедре была оказана существенная помощь - это и кураторство по линии аспирантуры, и стажировки преподавателей кафедры в Институте, и обеспечение кафедры коллекцией этнографических видеофильмов, и чтение курсов лекций ведущими учеными страны (лекции читали А.В. Головнев, П.И. Пучков, К.Э. Разлогов, В.А. Тишков), и участие московских аспирантов в экспедициях кафедры, а аспирантов кафедры в летних и зимних научных школах, и многое другое. Сам В.А. Тишков прочитал курс лекций «Политическая антропология» и издал программу по этому курсу24.

По этой программе в Омске были организованы несколько научных и научно-практических мероприятий. Главным из них стал проведенный в Омске в июне 2003 г. V конгресс этнографов и антропологов России25.

В.А. Тишков вместе с С.В. Чешко являются ответственными редакторами серии «Народы и культуры», основанной в 1992 г. А в 2006 г. вышел в свет очередной том серии под названием «Тюркские народы Сиби- ри»26, который издан под грифами Института этнологии и антропологии РАН и Омского филиала Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Ответственными редакторами тома было поручено стать Д.А. Функу и мне.

В.А. Тишков совсем недавно так отозвался о нашем сотрудничестве: «Впечатление о совместной работе наполняет наши сердца чувством благодарности и удовлетворения от осуществления общего дела. Мы надеемся, что наше сотрудничество будет продолжаться»27. И мы, омские ученые, конечно же, довольны нашими творческими и дружескими связями с замечательным ученым и крупным организатором науки В.А. Тишковым и также надеемся на их дальнейшее развитие.

Самостоятельный этнографический научный центр, наверное, должен иметь свои концепции и теоретические наработки. О том, что делается в этом плане омскими этнологами, нам приходилось писать ранее28. Мои личные разработки в теоретической (в том числе и в методологической) области этнологии достаточно полно опубликованы как многочисленными статьями29, так и в виде монографий и учебных пособий30. Эти исследования охватывают вопросы объектно-предметной области, дефиниций и проблематики прежде всего этнологии и ряда ее субдисциплин (этноархеологии, этнической истории, этнической экологии, этнографического музееведения и др.), но и некоторых других гуманитарных наук - культурологии, музееведения, фольклористики, а также общих вопросов классификации наук в целом и происходящих в научной сфере процессов. Были сформулированы и разрабатываются теоретические положения об интегрированных хозяйственно-культурных типах, этнографо-археологических социокультурных комплексах и др.

Моя последняя монография посвящена изучению российскими учеными народной (традиционно-бытовой) культуры разноэтничных групп городского населения Сибири во второй половине XX - начале XXI в.31 В первой главе этой монографии раскрываются актуальность изучения этнографии города в России, общие представления о работах исследователей по изучению народной культуры горожан Сибири, периодизация этого изучения, методологические разработки проблемы городской (в том числе и народной) культуры в работах Д.А. Алисова, В.А. Дмитриева, М.А. Жигуновой, В.Г. Рыженко, О.Г. Севан, Г.В. Старовойтовой, С.А. Токарева, Н.А. Томилова, М.П. Черной и других ученых32.

Теоретическими аспектами этнической истории на протяжении двух с половиной десятков лет занимается С.Н. Корусенко. Существенные результаты получены ею в изучении этнической генеалогии как научной субдисциплины, сформировавшейся путем интеграции генеалогических и этнографических знаний33. В ее фундаментального уровня монографии «Этносоциальная история и межэтнические связи тюркского населения Тарского Прииртышья в XVIII-XX веках» есть специальная глава о теоретических, методологических и источниковедческих проблемах этнической истории, генеалогии и этнической генеалогии34. В ней рассмотрены вопросы возникновения, развития этих научных дисциплин, их объектно-предметных сфер, применения в исследованиях генеалогического метода (создание фонда семейных родословных, как записанных во время сборов полевых материалов, так и реконструированных по архивным источникам, и изучение этого фонда), классификации генеалогических источников и др.

Сегодня в области этнической генеалогии существенные наработки получены омичами - помимо работ С.Н. Корусенко это труды Н.В. Кулешовой, М.Л. Бережновой и других ученых. Объектная сфера исследований была расширена за счет включения в изучение населения полиэтнических и с многокомпонентным в этническом отношении населением сельских поселений. Были выработаны специальные методы сбора и обработки генеалогий, основанные на достижениях московских коллег и адаптированные к данной полиэтнической ситуации. В объект этногенеалогических исследований вошло и население, структура которого изучается по архивным материалам (прежде всего по первичным документам переписей населения) и по соединению (сопряжению) этих материалов с современными родословными. Благодаря этому проблематика генеалогических исследований существенно расширилась, стала во многом самостоятельной35.

Теоретические разработки в изучении интеграции археологических и этнографических знаний, в характеристике методов археолого-этнографи- ческих исследований, в выявлении и изучении компонентов этнографо-архе- ологических комплексов содержатся в ряде работ омского ученого С.С. Ти- хонова36.

Теоретические исследования К.Н. Тихомирова проводятся в двух направлениях - изучение этнического взаимодействия населения в виде миграций и в виде контактов. Им предложены методики выявления, доказательства и исследования миграций населения археологическими методами, определение понятия миграций как движение маркеров миграций (поселенческий, погребальный, орнаментальный, керамический, антропологический и другие комплексы), изучается влияние переселений на трансформацию традиционной культуры мигрантов и аборигенного населения, проводится работа по выстраиванию гносеологической иерархии этнических контактов по археологическим материалам и т.д.37

В сферу научных интересов Т.Б. Смирновой, защитившей недавно докторскую диссертацию38, входят современные этнические процессы, вопросы этнической демографии и этнических миграций, проблемы этнической истории, в том числе проблемы формирования и развития диаспор39. Ею дано определение диаспорной группы, под которой понимается часть диаспоры, сформировавшейся на определенной территории и обладающей выраженными особенностями в культуре, языке и идентичности, выявлены влияющие на формирование и развитие диаспорных групп факторы (время миграций, количество миграционных потоков и самих мигрантов, их этнический (с множественностью этнической идентичности) и социальный состав, профессиональная деятельность, наличие (или отсутствие) устойчивых культурных комплексов, социально-политические аспекты), определены и изучены особенности культурного воспроизводства в диаспорной группе и др.

М.А. Жигунова активно занимается историографией изучения культуры русских Сибири, проблемами самосознания и идентичности, изучением современных этнических процессов и традиционно-бытовой культуры, проблемами этнографического музееведения и сохранения этнокультурного наследия40. Ею подчеркивается необходимость использования при изучении городской культуры принципа историзма, системного метода, метода ретроспективных реконструкций, междисциплинарного подхода, в том числе использования методов и данных разных наук - не только этнографии, но и этносоциологии, языкознания, фольклористики, этнопсихологии, философии и др. Интересны результаты, полученные М.А. Жигуновой при изучении региональной идентичности. Она выделяет пять основных подходов к определению «сибиряки» (топонимической, историко-хронологический, антропологический, природно-географический, психологический) и приходит к выводу, что при определении сибирской идентичности существенную роль играют личностно-психологические характеристики41. Теоретические результаты исследований М.А. Жигуновой получили уже одобрение в научной литературе42.

А.Г. Селезнев на протяжении многих лет успешно разрабатывает концепцию традиционной культуры (включая региональные языковые диалекты) как самостоятельной сферы культуры вообще, принципиально отличной и несопоставимой с этнической (национальной) культурой, включающей в себя в качестве составной части литературный язык. Исследуются специфические социальные объекты - локальные культурные комплексы, культурные диалекты (в литературе есть и другие термины для их обозначения), являющиеся способом существования традиционной культуры. Подход апробирован при изучении традиционных форм хозяйства и сопутствующих компонентов культуры и при исследовании региональных («народных») форм мировой религии43. Концепция нашла отражение в исследованиях других ученых. Как отметили авторы информационно-методического справочника «Традиционные знания коренных народов Алтае-Саянского экорегиона», методологической основой издания стали концепции и подходы, связанные с исследованием локальных (ареальных) культурных комплексов, разрабатываемых А.Г. Селезневым44.

Докторант кафедры этнографии и музееведения ОмГУ И.И. Назаров (работает в Алтайском государственном университете) проводит работу по корректировке имеющихся в отечественной науке подходов к изучению природопользования, необходимость которой вызвана появлением новых теоретических и практических положений, сформулированных в документах международных организаций (например, в Концепции о биологическом разнообразии). Разрабатывает он и теорию традиционных знаний и использования их в современной культурной деятельности45. И.И. Назаров считает, что определенным прорывом, оказавшим значительное влияние на научные взгляды отечественных ученых и на общественное движение коренных этносов, стало включение в перепись 2002 г. малочисленных этнических общностей, находящихся в условиях иноэтничного окружения. Отмечу, что существенный вклад в обеспечение прав таких общностей именоваться самостоятельным этносом при подготовке Всероссийской переписи населения внес В.А. Тишков. И.И. Назаров указывает на сложные процессы трансформации этнической идентичности и противоречивость взаимоотношений коренных общностей Республики Алтай и Алтайского края, на противоречивые точки зрения по выделению из алтайского этноса кумандинцев, челканцев, тубаларов. По мнению И.И. Назарова, признания за этнической общнос тью права самостоятельно определять свою этничность, включая и наличие множественности идентичностей, позволяет более объективно исследовать различные аспекты современного развития. Эти методологические установки нашли отражение в публикациях И.И. Назарова, посвященных кумандинцам46.

Молодой исследователь Д.А. Мягков, занимаясь изучением традиционного хозяйства барабинских татар, выявил факторы развития хозяйственного комплекса этой группы - это экологические факторы (абиотические - усыхание озер и болот), биотические (сокращение фауны Барабы), антропогенные (вырубка лесов, истребление животных) и социальные - демографические (иммиграция поволжко-приуральских татар), экономические (развитие товарно-денежных отношений), технологические (модернизация орудийной базы), политические (коллективизация хозяйства)47.

Обоснованием и изучением феномена традиционной культуры путешествия в Омске занимается А.В. Матвеев48. Под этим феноменом он предлагает понимать комплекс народных знаний и представлений, вещественных атрибутов, направленных на обеспечение достижения цели путешествия человека в конкретных природно-географических условиях в рамках сложившейся системы восприятия мифологического пространс- тва49. А.В. Матвеев смоделировал систему мифологических сюжетов культуры путешествия и поэтапную структуру самого путешествия, рассмотрел элементный состав системы дорог, историю ее сложения и развития, определил двухуровневую систему дорог (элементарный уровень включает материальные элементы дорог и путешествующих; уровень моделей маршрутов путешествий), изучил вопросы происхождения и развития системы дорог и т.д.

М.А. Корусенко, занимаясь изучением погребальных комплексов разных групп тюркоязычного населения Западной Сибири, объединенного позднее этнонимом «сибирские татары»50, осуществляет методологические поиски по теме своего исследования. Так, совместно с А.В. Полево- довым им даны определения дефиниций «сооружение», «конструкция», «элемент» и выстроены их связи со следами погребальных практик XVII - XX

вв.51

В рамках работ по совершенствованию теоретического инструментария М.А. Корусенко и А.В. Полеводов начали разработку понятия «некросфера» и его структуры, включающей некросферы пространства, вещи и ритуа- ла52. Они же дали и определение некросферы пространства - это «система, формирующая и регламентирующая существование “живых и мертвых” в пределах освоенного человеческим коллективом пространства (например, уровня локальной общины). Это пространство имеет как постоянную топографическую локализацию (в виде погребения и могильника / кладбища - “поселения мертвых”), так и ситуационную локализацию (возникающую, например, в связи с нахождением умершего в пределах “поселения живых” в этнографической реальности)»53. Сегодня эти два омских ученых приступают к разработке и наполнению понятий «некросфера вещи» и «некросфера ритуала».

И.А. Селезневой разрабатываются проблемы этнографического изучения ислама, тех его реальных проявлений, которые сложились в конкретных исторических условиях в жизни разных народов (особенно сибирских татар)54. Это проявляется в форме религиозного синкретизма, который, как считает исследовательница, почти всегда представляет собой результат смешения различных верований и культов и функционирует в рамках «народной», фольклорной, локальной версии мировой религии. Такой подход к изучению ислама соотносится в общем плане с теорией так называемых региональных или локальных культов. Они определяются как культы отдельных религиозных общин, находящихся на периферийном по отношению к религиозному центру положении. В их состав входят местные почитаемые святыни, культовые места, могилы святых, локальные области молений и жертвоприношений и т.д. В рамках концепции региональных культов И.А. Селезневой рассматривается и культ святых в исламе, являющийся одним из наиболее интересных элементов мусульманской культуры. Особая актуальность изучения этого культа для этнологии состоит в том, что он, не будучи признанным большинством реформистских течений, являет собой важнейшую и неотъемлемую составляющую религиозной культуры в различных частях исламского мира. Кроме того, культ святых в исламе тесно связан с суфизмом, который сыграл большую роль в распространении ислама по всему миру.

Т.Н. Золотова, занимаясь изучением традиционных календарных праздников белорусов, русских и украинцев Западной Сибири55, выявила и обосновала факторы, существенно влиявшие на развитие и трансформацию праздников и обрядов, - это социально-экономический, политический, нравственно-психологический, этнический и религиозный факторы. Кроме того, ею разработана классификация праздничной культуры, основанная на выделении целевой направленности праздничных действ и типов социальных общностей и субъектов праздника56. Отмечу и то, что Т.Н. Золотовой была разработана оригинальная авторская программа сбора информации по традиционным праздникам восточнославянского населения57.

Не останавливаясь даже на кратком изложении теоретических разработок других омских этнографов, этноархеологов и этносоциологов, отмечу все же разработки В.Б. Богомолова в орнаментоведении, реалогии, костю- моведении, Ш.К. Ахметовой и И.В. Толпеко в этноархеологическом изучении памятников истории и культуры казахов, Ф.М. Буревой в сопряжении археологических и этнографических материалов по орнаменту, А.В. Жука,

С.Ф. Татаурова и Л.В. Татауровой в этноархеологии, И.В. Лосеевой и Д.М. Лукмановой по выделению принципов и особенностей использования фольклорных источников в этнографических исследованиях, Е.Ю. Смирновой в костюмоведении, А.Н. Блиновой в этнографии детства, Н.Н. Везнер и Н.А. Левочкиной в этноархеологии, И.Н. Черновой в области изучения народных знаний, М.Н. Тихомировой в изучении системы питания и места в ней национальной пищи, О.Н. Артемьевой в изучении представлений о человеческом теле в традиционном мировоззрении русских, Д.Г. Коровушкина (сейчас работает в Новосибирске) в области понятийного аппарата в изучении диаспор, В.П. Кривоногова (работает в Красноярске) в систематизации компонентов и временной протяженности понятия «этнические процессы», А.А. Ильиной в подходах к изучению деятельности национально-культурных организаций и движений, Г.М. Патрушевой в области этнографического музееведения (прежде всего в обосновании теоретических положений по научной каталогизации музейных предметов) и др.

В заключение еще раз подчеркну, что все названные выше разработки проводились в сопряженности с теоретическими исследованиями ученых других этнографических центров России (прежде всего ведущих московского и санкт-петербургского центров) и ряда ученых зарубежных стран.

Отмечу в связи с юбилейной датой В.А. Тишкова ведущую роль в теоретических исследованиях его, его коллег58 и то большое будоражащее влияние его научных трудов на работы и деятельность российских этнографов в науке и практике общественной жизни России. Омских ученых сегодня привлекают работы В.А. Тишкова не только о сложности структуры культурных общностей, но и о сложении и развитии общих явлений в многосложных социально-политических общностях, о культурном многообразии и культурном единстве. Например, он пишет: «Сердцевина понятия “культурное многообразие” - это признание многообразных форм самих культурных общностей (не только русской или аварской, но и российской и дагестанской), признание и спонсирование не только различий, но и сходства, одинаковости, которые чаще всего преобладают над различиями, по крайней мере в рамках одной национальной (не этнической!) культуры, каковой является российская культура»59. Представляется, что задача изучения сложения и развития российской социально-политической и культурной общности и региональных и полиэтнических культурных общностей, а также сложения и развития общих явлений в культуре соседствующих этнических образований должна войти сегодня в круг основных задач российской этнологической науки. 1

Тишков В.А. Наука и жизнь: Разговоры с этнографами. СПб., 2008. С. 5. 2

Тишков В.А. (Приветствие в адрес омских этнографов) // Вестник культуры: Орган Омского филиала Российского фонда культуры. 2010. № 2. С. 2. 3

Там же. 4

Никишенков А.А. (Приветствие в адрес омских этнографов) // Вестник культуры. 2010. № 2. С. 2. 5

Dudoignon, Stephane A. Islam in Siberia: Historical and Anthropological Aspects // Asiatic Russia Partnerships and Communities in Eurasia. Kolkata, 2009. P. 80-86. 6

Томилов Н.А. Роль ведущих ученых в становлении и развитии омских культурологических и этнографических научных центров // Культура и интеллигенция России: инновационные практики, образы города. Юбилейные события. Историческая память горожан. Омск, 2009.

С. 9-11; Томилов Н., Жигунова М. Омский научный этнографический центр: штрихи к портрету // Антропология академический жизни: междисциплинарные исследования. М., 2010.

Т. 2 / Отв. ред. Г.А. Комарова. С. 285-295. 7

Жук А.В., Тихонов С.С., Томилов Н.А. Введение в этноархеологию: Учебное пособие для студентов исторических факультетов высших учебных заведений / Отв. ред. В.И. Моло- дин. Омск, 2003; Они же. Материалы к истории археолого-этнографических исследований в Сибири в XX в. // Этнографо-археологические комплексы: Проблемы культуры и социума. Новосибирск, 2003. Т. 6. С. 32-48; Захарова И.В., Томилов Н.А. Этнографические научные центры Западной Сибири середины XIX - начала XX века: Омский этнографический центр / Отв. ред. В.П. Корзун, В.И. Матющенко. Омск, 2007; Селезнев А.Г. История этнографического изучения народов Сибири в России (XII - 20-30-е гг. XX века). Омск, 2002; Томилов Н.А.

О периодизации археолого-этнографического направления отечественной науки // Отечественная историография и региональный компонент в образовательных программах: проблемы и перспективы. Омск, 2000. С. 21-26; Он же. Российское этнографическое сибиреведение XX

века: (к постановке проблемы) // Этнографическое обозрение. 2001. № 3. С. 92-101; Он же. Этнографическое сибиреведение: периодизация и научные проблемы // Этносы Сибири: прошлое, настоящее, будущее. Красноярск, 2004. Ч. 1. С. 5-10, и др. 8

Томилов Н.А. Российская этнографическая наука в исторической ретроспекции // VIII конгресс этнографов и антропологов России. Оренбург, 2009. С. 379-380. 9

Косвен М.О. Материалы к истории ранней русской этнографии (XII-XVII вв.) // Очерки истории русской этнографии, фольклористики и антропологии. М., 1956. Вып. 1. С. 30-70; Гурвич И.С. Изучение этногенеза народов Севера в советский период // Этногенез и этническая история народов Севера. М., 1975. С. 5-49; Вайнштейн С.И., Крюков М.В. Советская этнографическая школа // Этнография и смежные дисциплины, этнографические субдисциплины, школы и направления, методы. М., 1988. С. 115; Лашук Л.П. Проблема становления русской этнографической науки // Историография этнографического изучения народов СССР и зарубежных стран. М., 1989. С. 8-36; Токарев С.А. История русской этнографии: (Дооктябрьский период). М., 1966. 10

Тишков В.А. Наука и жизнь: Разговоры с этнографами. С. 6. 11

Выдающиеся отечественные этнологи и антропологи XX века / Отв. ред. В.А. Тишков, Д.Д. Тумаркин. М., 2004. С. 3-6. 12

Тишков В.А. Наука и жизнь: Разговоры с этнографами. 13

См. о нем: Бурыкин А.А. Сибиреведение в научной жизни этнографа: Александр Михайлович Решетов // Культурологические исследования в Сибири. 2007. № 2. С. 18-23. 14

Захарова И.В., Томилов Н.А. Указ. соч. 15

Захарова И.В., Томилов Н.А. Указ. соч. С. 20-25; Томилов Н.А. Этнографическое сибиреведение: периодизация и научные проблемы. С. 5-10; Томилов Н., Жигунова М. Омский научный этнографический центр: штрихи к портрету. С. 285-295, и др. 16

Корусенко М.А., Томилов Н.А., Томилова В.С. Научные журналы и серии по археологии, этнографии, этноархеологии и культурологии в Омске // Интеграция археологических и этнографических исследований. Казань; Омск, 2010. С. 51-66; Tomilov N., Tomilova V. The Journal «Cultural Research in Siberia» and Its Place in the Study of History and Culture (on 10th Anniversary of Its Founding) // Experiment. Los Angeles, 2009. Vol. 15. P. 142-148, и др. 17

Бережнова М.Л., Жук А.В., Томилов Н.А. и др. История. Антропология. Культурология: Программы и избранные лекции / Отв. ред. М.Л. Бережнова. Омск, 2003. Ч. I: Программы учебных и специальных курсов; 2004. Ч. II: Избранные лекции; Богомолов В.Б., Виклунд К.Б., Томилов Н.А. и др. Вопросники и программы по этноархеологии и этнографии / Отв. ред. С.Ф. Татауров, Н.А. Томилов. Омск, 2002. 18

Томилов Н.А. Алексей Павлович Окладников и Омский государственный университет // Окно в неведомый мир. Новосибирск, 2008. С. 91-95. 19

Томилов Н.А. Всероссийская студенческая научная этнографическая конференция // Советская этнография. 1984. № 4. С. 138-139. 20

Селезнев А.Г. О конгрессе // Этнографическое обозрение. 2004. № 1. С. 1-13. 21

Томилов Н.А. В.А. Шнирельман и омская этноархеология // Виктор Александрович Шнирельман: Библиографический указатель (к 60-летию со дня рождения). М., 2009. С. 1219. 22

Томилов Н.А., Томилова В.С. Методология научных исследований на страницах журнала «Культурологические исследования в Сибири» // Философия и социальная динамика XXI века: проблемы и перспективы. Омск, 2008. Ч. 1. С. 229-237. 23

Селезнев А.Г. Региональные проблемы межнациональных отношений в России // Этнографическое обозрение. 1994. № 4. С. 137-139. 24

Тишков В.А. Политическая антропология: Программа курса для студентов исторического факультета. Омск, 2003. 25

Селезнев А.Г. О конгрессе // Этнографическое обозрение. 2004. № 1. С. 1-13; Томилов Н.А. Конгресс этнографов и антропологов России в Омске // Культурологические исследования в Сибири. Омск, 2004. № 1. С. 152-159. 26

Тюркские народы Сибири / Отв. ред. Д.А. Функ, Н.А. Томилов. М., 2006. 27

Тишков В.А. (Приветствие в адрес омских этнографов). С. 2. 28

Томилов Н.А. Основные направления этноархеологии в Омском научном центре // Р.Ф. Кайндль i українська исторична наука. Вижниця, 2004. Ч. 1. С. 84-94; Он же. Теоретические проблемы некоторых частных исторических и смежных с ними наук в работах омских этнографов // Вестник Омского ун-та. 2004. № 3. С. 14-24; Томилов Н.А., Томилова В.С. Указ. соч. С. 229-237; и др. 29

См., например: Богомолов В.Б., Томилов Н.А. Теоретические и методические аспекты археолого-этнографических исследований // Методологические аспекты археологических и этнографических исследований в Западной Сибири. Томск, 1981. С. 125-128; Корусенко С.Н., Кулешова Н.В., Томилов Н.А. Этническая генеалогия народов Сибири // Исторический ежегодник. Омск, 2001. Спец. выпуск. С. 147-158; Корусенко С.Н., Томилов Н.А. Этноархеоло- гия и культурология традиционных сообществ: междисциплинарный подход (на материалах культур населения юга Западной Сибири) // Интеграция археологических и этнографических исследований. Омск, 2005. С. 18-22; Томилов Н.А. Особенности синтеза хозяйства и культуры у народов южной и средней полосы Западной Сибири // Особенности естественно-географической среды и исторические процессы в Западной Сибири. Томск, 1979. С. 122-127; Он же. Этническая история как научное направление // Проблемы методологии исторических наук. Омск, 1992. С. 7-24; Он же. Музееведение, его периодизация и основные понятия // Изв. Омского гос. историко-краеведческого музея. Омск, 1998. С. 52-64; Он же. Проблема этнографо-археологических комплексов в исследованиях омских этноархеологов // Этнографическое обозрение. 1998. № 1. С. 3-14; Он же. О музееведении и некоторых его дисциплинах // Проблемы музееведения и народная культура. Новосибирск, 1999. С. 7-24; Он же. Этно- археология как научное направление // Этнографическое обозрение. 1999. № 6. С. 75-84; Он же. Этническая экология: некоторые методологические проблемы // Археология и культурная антропология Дальнего Востока и Центральной Азии. Владивосток, 2002. С. 324-329; Он же. Народная культура: сферы, типы и проблемы изучения // От краеведения к культурологии. М., 2002.

С. 48-58; Он же. О методологии гуманитарных наук // Междисциплинарные исследования в археологии и этнографии Западной Сибири. Томск, 2002. С. 18-24; Он же. К проблемам методологии некоторых частных исторических и смежных с ними наук // Этнографическое обозрение. 2004. № 1. С. 52-60; Он же. Теоретические проблемы некоторых частных исторических и смежных с ними наук в работах омских этнографов // Вестник Омского ун-та. 2004. № 3. С. 14-24; Он же. Социальная значимость музейных историко-культурных ресурсов и музеи Сибири // Культурологические исследования в Сибири. Омск, 2007. № 1. С. 90-93; Он же. Методологические аспекты частных исторических наук // Философия и социальная динамика XXI века: проблемы и перспективы. Омск, 2008. Ч. 1. С. 20-36; Он же. Экономика, культура и культурология // развитие инновационного потенциала агропромышленного производства. Омск, 2008. Ч. I. С. 8-12; Он же. Объектно-предметные области этнологии и ее некоторых дисциплин // Методология научных исследований. Омск, 2009. С. 40-53; Он же. Этническая экология и традиционно-бытовая культура // Изв. Алтайского гос. ун-та. Барнаул, 2009. С. 219-224; Он же. Этнология и ее субдисциплины: объектно-предметные области и вопросы периодизации // Этнология - антропология - культурология: новые водоразделы и перспективы взаимодействия. М., 2009. С. 33-40; 58-59; Он же. Взаимодействие культур и цивилизационнные процессы в Сибири // Немцы Сибири: история и культура. Омск, 2010. С. 171-176; Этнография (этнология) и ее интеграция с гуманитарными науками // Интеграция археологических и этнографических исследований. Казань; Омск, 2010. С. 43-48; и др. 30

Жук А.В., Тихонов С.С., Томилов Н.А. Введение в этноархеологию; Захарова И.В., Томилов Н.А. Указ. соч.; Казанник А.И., Татауров С.Ф., Тихомиров К.Н., Томилов Н.А. Традиционно-бытовая природно-средовая культура народов Сибири, ее место в этнологии и этнической экологии / Отв. ред. Д.А. Алисов, С.С. Тихонов. Омск, 2008.; Томилов Н.А. Проблемы реконструкции этнической истории населения юга Западной Сибири / Отв. ред. Р.Ф. Итс. Омск, 1987; Он же. Проблемы этнической истории (по материалам Западной Сибири) / Отв. ред. В.И. Васильев. Томск, 1993; Он же. Этноархеология как научное направление / Отв. ред. С.С. Тихонов. Омск, 1999; Он же. Народная культура городского населения Сибири: Очерки историографии и теории историко-этнографических исследований / Отв. ред. В.П. Корзун. Омск, 2010. 31

Томилов Н.А. Народная культура городского населения Сибири. 32

Там же. С. 19-61. 33

Корусенко С.Н. Этническая генеалогия - новое направление отечественной этнографии // Интеграция археологических и этнографических исследований / Отв. ред. А.В. Рем- нев, Н.А. Томилов. Омск, 1999. С. 78-81; Она же. Этносоциальная история и межэтнические связи тюркского населения Тарского Прииртышья в XVIII-XX веках. Омск, 2007; Корусенко С.Н., Кулешова Н.В. Генеалогия и этническая история барабинских и курдакско-саргатских татар / Отв. ред. Н.А. Томилов. Новосибирск, 1999. (Культура народов России; Т. 5); Корусенко С.Н., Кулешова Н.В., Томилов Н.А. Указ. соч. С. 147-158; и др. 34

Корусенко С.Н. Этносоциальная история и межэтнические связи тюркского населения Тарского Прииртышья в XVIII-XX веках. С. 17-36. 35

Томилов Н.А. К проблемам методологии некоторых частных исторических и смежных с ними наук // Этнографическое обозрение. 2004. № 1. С. 54-55. 36

Тихонов С.С. Материалы к истории археолого-этнографических исследований в Сибири // Этнографо-археологические комплексы: Проблемы культуры и социума. Новосибирск, 2003.

Т. 6. С. 32-48; Он же. Проблемы археолого-этнографического изучения древних обществ // Этнографо-археологические комплексы: Проблемы культуры и социума. Новосибирск, 2003. Т. 6. С. 49-79; Он же. Интеграция археологии и этнографии: парадигмы применения // Культуры и народы Западной Сибири в контексте междисциплинарного изучения. Томск, 2005. С. 183-195; и др. 37

Казанник А.И., Татауров С.Ф., Тихомиров К.Н., Томилов Н.А. Традиционно-бытовая природно-средовая культура народов Сибири, ее место в этнологии и этнической экологии / Отв. ред. Д.А. Алисов, С.С. Тихонов. Омск, 2008. С. 53-148; Культура населения XVI-XIX веков как основа формирования современного облика народов Сибири / Отв. ред. С.Ф. Татауров, Н.А. Томилов. Омск, 2005. С. 107-138; Тихомиров К.Н. Миграционные процессы на территории Западной Сибири: (эпоха бронзы - Средневековье): Трансформации культуры и социокультурная адаптация населения / Отв. ред. В.И. Матющенко, С.С. Тихонов. Омск, 2007; и др. 38

Смирнова Т.Б. Немецкое население Западной Сибири в конце XIX - начале XXI века: формирование и развитие диаспорной группы. Омск, 2009. 39

Смирнова Т.Б. Миграции как фактор формирования этнической субкультуры немцев Сибири // Миграционные процессы среди российских немцев: исторический аспект. М., 1998. С. 424-430; Она же. Немцы Сибири: этнические процессы / Отв. ред. Н.А. Томилов. Омск, 2002; Она же. Немцы Сибири: этнические процессы и этнокультурное взаимодействие / Отв. ред. Н.А. Томилов. Новосибирск, 2003; Она же. Современные этнические процессы в Западной Сибири: Учебное пособие. Омск, 2003; Она же. Этническая история немецкой диаспоры в трудах сибирских ученых // Гуманитарные науки в Сибири. Новосибирск, 2008. № 3. С. 6368; Smirnowa T. Die Sprache als wichtigstes Kriterium zur Charakterisierung der Volksgruppe der Russlanddeutschen: Der historische Aspekt // Sprache als Grundlage fur die Identitatssicherung der Russlanddeutschen. M., 2010. S. 36-42; и др. 40

Жигунова М.А. Этнокультурные процессы и контакты у русских Среднего Прииртышья во второй половине XX века / Отв. ред. Н.А. Томилов. Омск, 2004; Она же. Этническая, региональная и религиозная идентичность современных русских жителей Западной Сибири // Этническая идентичность и конфликт идентичностей. Владивосток: Дальнаука, 2007. С. 43-61; Она же. Идентичность и этнокультурные предпочтения современных русских Сибири: (на материалах эмпирических исследований) // Гуманитарные науки в Сибири. 2009. № 3. С. 73-78; Русская культура в Сибири: основные черты и методические рекомендации по изучению // Уч. зап. НИИ прикладной культурологи: научный журнал. Кемерово, 2010. Т. 1 (8). С. 52-70; и др. 41

Жигунова М.А. Идентичность и этнокультурные предпочтения современных русских Сибири: (на материалах эмпирических исследований) // Гуманитарные науки в Сибири. 2009. № 3. С. 73-78; и др. 42

См., например: Томилов Н.А. Народная культура городского населения Сибири: Очерки историографии и теории историко-этнографических исследований / Отв. ред. В.П. Корзун. Омск, 2010. С. 32-34. 43

Селезнев А.Г. Проблемы изучения локальных культурных комплексов: (южносибирский лесной культурный комплекс) // Сибирь в панораме тысячелетий. Новосибирск, 1998. Т. 2. С. 440-449; Он же. Или-или: проблема соотношения традиционной и этнической культуры // История и культура Сибири. Омск, 2001. С. 140-153; Он же. Особенности исторического развития лесостепных и южнотаежных культур Сибири: (методологический и конкретно-исторический аспекты) // Этнографо-археологические комплексы: Проблемы культуры и социума. Новосибирск, 2003. Т 6. С. 78-98; Он же. Культурология традиционных сообществ: к выделению научной субдисциплины // Культурологические исследования в Сибири. Омск, 2004.

№ 1. С. 123-134; Он же. Традиционная культура: к характеристике объектной сферы исследования // Перекресток культур: Междисциплинарные исследования в области гуманитарных наук. М., 2004. С. 287-302; Селезнев А.Г., Селезнева И.А. Сибирский ислам: региональный вариант религиозного синкретизма / Отв. ред. Н.А. Томилов. Новосибирск, 2004. С. 6-11; Селезнев А.Г., Селезнева И.А., Бельгибаев Е.А. Мир таежных культур юга Сибири: (традиционные компоненты жизнедеятельности) / Отв. ред. Н.А. Томилов. Омск: Наука, 2006. С. 4-15; Селезнев А.Г., Селезнева И.А., Белич И.В. Культ святых в сибирском исламе: специфика универсального. М., 2009. С. 8-10; и др. 44

Традиционные знания коренных народов Алтае-Саянского экорегиона в области природопользования: информационно-методический справочник. Барнаул, 2009. С. 23. 45

Назаров И.И. Традиционные знания коренных народов Южной Сибири в области природопользования как основа экологического образования // Университеты России и их вклад в образовательное и научное развитие регионов страны. Омск, 2010. С. 471-474; и др. 46

Назаров И.И. Кумандинцы // Тюркские народы Сибири. М., 2006. С. 324-374; Он же. Кумандинский этнос сегодня // Этнография Алтая и сопредельных территорий. Барнаул, 2008. С. 75-87; Он же. Традиционное хозяйство и материальная культура кумандинцев // Культура и традиции коренных народов Северного Алтая. СПб., 2008. С. 125-180; Он же. Традиционные знания коренных народов Южной Сибири в области природопользования как основа экологического образования; Назаров И.И., Редькин А.Г. Социокультурные технологии сохранения и развития этнокультурного наследия Алтайского края // Сервисные технологии: теория и практика. Новосибирск, 2009. С. 111-119; и др. 47

Мягков Д.А. Очерки истории присваивающего хозяйства барабинских татар / Отв. ред. Н.А. Томилов. Омск, 2008; Он же. Традиционное хозяйство барабинских татар во второй половине XIX - первой половине XX века: Автореф. дис. ... канд. ист. наук. Омск, 2009. 48

Матвеев А.В. Традиционная культура путешествия: Общие вопросы // Народная культура Сибири. Омск, 2001. С. 225-230; Он же. развитие системы в древности // Интеграция археологических и этнографических исследований. Омск; Ханты-Мансийск, 2002. С. 58-62; Он же. Сухопутные коммуникации и традиционная культура путешествия населения Среднего Прииртышья в XVIII - первой трети XX в.: (по данным этнографии и археологии). Омск, 2003; Он же. Традиционная культура путешествия населения Среднего Прииртышья в XIX - первой половине XX в.: (к реконструкции структур мифологического пространства у русских, казахов и сибирских татар) // Культура как система в историческом контексте. Томск, 2010. С. 75-79; и др. 49

Матвеев А.В. Традиционная культура путешествия: Общие вопросы. С. 25-30. 50

Корусенко М.А. Погребальный комплекс у деревни Берняжка // Этнографо-археологи- ческие комплексы: Проблемы культуры и социума. Новосибирск, 1998. Т. 3. С. 161-216; Он же. Погребальный обряд тюркского населения низовьев р. Тара в XVII-XX вв.: Опыт анализа структуры и содержания // Этнографо-археологические комплексы: Проблемы культуры и социума. Новосибирск, 2003. Т. 7; Корусенко М.А., Татауров С.Ф. Надмогильные сооружения могильника XVII-XVIII вв. Бергамак II: (опыт поиска современных аналогий) // Интеграция археологических и этнографических исследований. Новосибирск; Омск, 1996. Ч. II. С. 37-40; и др. 51

Корусенко М.А., Полеводов А.В. К проблеме динамики погребальных конструкций в могильниках XVII-XX веков в низовьях р. Тара // Интеграция археологических и этнографических исследований. Омск, 2010. Т. 3. С. 136-140. 52

Корусенко М.А., Полеводов А.В. Этноархеологический подход к исследованию погребального обряда: к вопросу создания адекватного понятийного аппарата (теоретический этюд) // Культура как система в историческом контексте. Томск, 2010. С. 425-426. 53

Корусенко М.А., Полеводов А.В. К структуре понятия «некросфера»: некросфера пространства // Интеграция археологических и этнографических исследований. Казань; Омск, 2010.

С. 25-27. 54

Селезнева И.А. К вопросу об этнографическом подходе к изучению культа святых в сибирском исламе: (теоретические заметки) // Сибирь на перекрестье мировых религий. Новосибирск, 2009. С. 242-244; Selezneva I., Seleznev A. Astana: the Sacred Places Within a Cult of Saints in Siberian Islam // Islamk Civilization in Central Asia. Istanbul, 2010. Vol. 2. P. 335-348; Селезнев А.Г., Селезнева И.А. Сибирский ислам: региональный вариант религиозного синкретизма; Селезнев А.Г., Селезнева И.А., Белич И.В. Указ. соч. 55

Золотова Т.Н. Изучение календарной обрядности в России: (историография советского периода) // Исторический ежегодник. Омск, 2001. Спец. выпуск. С. 135-147; Она же. Русские календарные праздники в Западной Сибири (конец XIX-XX в.) / Отв. ред. Н.А. Томилов. Омск, 2002; Она же. Взаимодействие русских, украинских и белорусских традиций в календарных обрядах Среднего Прииртышья // Университеты России и их вклад в образовательное и научное развитие регионов страны. Омск, 2004. Ч. 3. С. 418-420; Она же. Севернорусские традиции в календарных обрядах сибиряков // Традиционная культура Русского Севера: истоки и современность. Архангельск, 2010. С. 314-320; и др. 56

Золотова Т.Н. Традиционный календарный праздник в культуре России XX - начала XXI

века // Проблемы истории, филологии, культуры. Омск, 2009. № 1. С. 493-504. 57

Золотова Т.Н. Традиционные и современные календарные праздники русских, украинцев и белорусов // Вопросники и программы по этноархеологии и этнографии для участников археологических и этнографических экспедиций и студенческих практик. Омск, 2002. С. 184-191. 58

См., например: Тишков В.А. Российская этнология: статус дисциплины, состояние теории, направления и результаты исследований // Этнографическое обозрение. 2003. № 5. С. 3-23. 59

Тишков В.А. О культурном многообразии // Этнографическое обозрение. 2005. № 1.

С. 7.