Глава 4 КЛАН

Другой основной тип родственных групп — кровнородственные группы, основанные на принципе происхождения от одного предка, а не совместного проживания. Как следствие, такая группа практически никогда не включает в себя одновременно мужа и жену либо иную пару свойственников, но всегда включает братьев и сестер и до и после их вступления в брак. Она также включает всех других кровных родственников соответствующей линии вплоть до глубины, использующейся для определения принадлежности к группе. Ввиду перечисленных характеристик подобная группа практически никогда не может быть резидентной37. Ее основные формы — линидж, сиб, фратрия, родовая половина, родня и дем — были проанализированы в гл. 3" То есть все ее члены практически никогда не могут проживать совместно.—А А!

93

Перейдем к рассмотрению третьего основного типа родственных групп, основанного на сочетании связей совместного проживания и родственных связей в той степени, в какой они могут быть совместимы.

Проблема совмещения связей двух типов возникает только при унилокальном брачном поселении и унили-нейном счете родства. Из двух основных типов билатеральных кровнородственных групп родня не становится группой в собственном смысле этого слова иначе, чем в эгоцентрической перспективе; таким образом, она не может быть локализована. В то же самое время дем — в полном смысле этого слова группа, основанная на связях обоих типов, характерных полной совместимостью. Однако мы уже отмечали, что противоинцестуозные табу и совместное проживание мужа и жены предотвращают локализацию унилинейных кровнородственных групп в полном составе при любом типе брачного поселения. Подобная локализация может быть достигнута только частично, соединением унилокального типа брачного поселения с последовательно унилинейным счетом родства, в результате чего и достигается определенного рода компромисс, при котором в группу оказываются включенными некоторые свойственники, а некоторые кровные родственники из соответствующей группы исключаются. Все возможные варианты, как будет ясно позже, предполагают исключение из группы взрослых кровных родственников одного пола и включение в нее брачных партнеров кровных родственников противоположного пола.

Компромиссная родственная группа обычно превышает по размерам расширенную семью, но распределение родственников в рамках обеих этих групп идентично. Принципиальным отличием становится добавление в первом случае унилинейного счета родства как интегрального фактора структурирования группы. Ядро уни-локальной расширенной семьи всегда состоит из лиц одного пола, всегда оказывающихся унилинейно родственно связанными, но это родство чисто случайное, не обязательно должно четко формулироваться, зачастую даже не признается. Главной (иногда и исключительной) связью здесь становится отношение совместного проживания. С другой стороны, в компромиссной родственной группе унилинейные связи в рамках ядра группы как минимум важны так же, как и проживание в одном месте.

Сам факт существования компромиссных родственных групп, а также их социальная природа были уже установлены (хотя и не вполне адекватно) некоторое время назад.

94

дованной от предыдущего поколения антропологов путаницы в понимании унилинейных родственных групп, не смог четко объяснить главные различия между данными формами социальной организации, хотя сам он их, видимо, вполне понимает. Прояснение этого вопроса, фундаментально важного для адекватного понимания унилинейных институтов, служит основной целью настоящей главы.

Выбор наиболее подходящего термина для обозначения компромиссных родственных групп представляет собой самую серьезную терминологическую проблему, с которой автору пришлось столкнуться в настоящем исследовании. В научной литературе они редко различаются с сибами; по отношению к группам обоих типов обычно используется один и тот же термин. Термин, использующийся чаще всего, — клан, именно его мы решили применить после значительных колебаний. Это представляется предпочтительнее введения в оборот совершенно нового термина в ситуации, когда антропологическая терминология крайне громоздка. Необходимо признать, что данный выбор имеет значительные недостатки. Наиболее важно из них то, что термин «клан» уже существует в специальной научной литературе по социальной организации в двух совершенно различных смыслах. Со времен Пауэлла и вплоть до самого последнего времени большинство американских антропологов использовали его для обозначения матрилинейного сиба с тем, чтобы отличать его терминологически от патрисиба, именуемого термином gens. В настоящее время эта практика вышла из употребления из-за роста понимания того, что сущностное сходство патрилиней-ных и матрилинейных сибов делает их различение избыточным и ненужным. Заметно более серьезную терминологическую проблему представляет собой употребление британскими антропологами понятия «клан» для обозначения любых унилинейных кровнородственных групп того самого типа, который мы вслед за Лоуи называем «сиб».

Несмотря на все недостатки, связанные с использованием понятия «клан» для обозначения компромиссных родственных групп, и в особенности на начальную терминологическую путаницу, которую оно может создать у некоторых читателей, наш выбор был все-таки сделан в силу целого ряда его весомых достоинств. Во-первых, он слишком удобен и широко известен, чтобы от него можно было бы полностью отказаться в случае выбора иного термина для компромиссных родственных групп после того, как понятие «сиб» стало обо-

95

значать наиболее типичные унилинейные кровнородственные группы. Во-вторых, понятие «клан» и так уже широко используется антропологами для обозначения именно компромиссных родственных групп; более того, практически только этот термин всегда и обозначал группы этого типа. Даже когда в научной литературе они специально дифференцируются терминологически от сибов, эти группы обычно обозначаются как «локализованные кланы». Наконец, предлагаемое нами определение этого понятия хорошо согласуется с его реальным употреблением в живой речи. Например, словарь Вебстера [Webster, 1923: 409] дает следующее первичное определение клана: «Социальная группа, включающая в себя некоторое число домохозяйств, главы которых ведут свое происхождение от общего предка...» Любая группа, состоящая из домохозяйств, связанных между собой через их глав, с необходимостью включает в себя жен вместе с их мужьями, но не замужних сестер и их братьев; следовательно, она не представляет собой кровнородственную группу или сиб, но становится кровнородственной группой именно компромиссного типа. Таким образом, наше предложение возвращает данному слову его изначальный смысл.

Для того чтобы группа действительно представляла собой клан, она должна отвечать трем основным критериям. Если у группы отсутствует хотя бы одна из трех соответствующих характеристик, она кланом не станет, как бы ни была похожа на него по композиции и внешнему виду. Во-первых,

центральное ядро ее членов должно быть определенно объединено происхождением от одного предка по одной линии. Унилокальные расширенные семьи и экзогамные демы демонстрируют композицию, идентичную наблюдаемой у кланов, от которых их отличает отсутствие объединяющего принципа происхождения от одного предка по одной линии; унилинейный счет происхождения отсутствует в случае демов, он отсутствует или случаен в случае расширенных семей. Во-вторых, для того чтобы стать кланом, группа должна характеризоваться проживанием в одном месте. Это не будет наблюдаться, если тип брачного поселения не соответствует типу счета родства, например когда патрилокальность или неолокальность сочетается с матрилинейностью. Клан не может существовать, если наблюдается слишком много отклонений от основного типа брачного поселения. В-третьих, группа должна демонстрировать действительную социальную интегрированность. Клан не может представлять собой неорганизованный агломерат независимых семей, подобный тем, что мы можем наблюдать в многоквартирных домах американских пригородов. В клане должно быть позитивное чувство принадлежности к группе, а в особенности важно, чтобы лица, пришедшие в клан по браку, считались его неотъемлемыми членами.

Особенно важно подчеркнуть, что клан не появляется автоматически там и тогда, где и когда тип брачного поселения оказывается совместимым с типом счета происхождения. Например, даже если

96

брачное поселение является строго патрилокальным, а счет происхождения — патрилинейным и домохозяйства патрилинейно связанных мужчин действительно аггрегируются в определенном секторе общинной территории, соответствующая группа совсем не обязательно будет представлять собой клан.

Как уже отмечалось, нормальным способом достижения компромисса между типом брачного поселения и типом счета происхождения для образования клана служит включение в соответствующую группу взрослых членов унилинейной кровнородственной структуры одного пола, исключение из нее сиблингов противоположного пола, а также включение в группу брачных партнеров первых.

Логически рассуждая, можно представить себе четыре различных пути осуществления этого, так как существуют два унилинейных типа счета происхождения — патрилинейный и матрилинейный — и два пола, представители каждого из которых теоретически могут составить ядро клана. В реальности только три из четырех возможностей действительно наблюдаются среди обществ нашей выборки. Первый путь образования клана — локализация патрилинид-жа или патрисиба вокруг его членов- мужчин через патрилокальный тип брачного поселения. Группа, полученная в результате, будет включать в себя всех мужчин и незамужних женщин линиджа или сиба, а также жен женатых мужчин. Замужние женщины линиджа или сиба, сестры мужчин, исключаются из клана, так как они переселяются к своим мужьям в другие кланы согласно нормам патрило-кального поселения. Подобную группу можно с равным успехом назвать и патрилокальным и патрилинейным кланом, так как она базируется в равной степени как на патрилокальном брачном поселении, так и на патрилинейном счете происхождения. В соответствии с предложением Лоуренса [Lawrence, 1937: 319] мы будем обычно называть такую группу патрикпанам.

Отличие локализованных сибов и линиджей от кланов, возникающих в результате их локализации, может быть пояснено на мате-

97

риале нашего собственного общества. Хотя у нас нет сибов и кланов, читатель легко может это представить, допустив, что тип брачного поселения у нас патрилокальный, а не неолокальный, а счет родства — патрилинейный, а не билатеральный. В этом случае наши фамилии (и так наследующиеся патрилинейно) соответствовали бы названиям кланов и линиджей. Например, все мужчины с фамилией Волф были бы членами рода Волф, и они жили бы совместно в одной или нескольких локализованных группах, называемых кланами Волфов. Однако все женщины меняли бы как свои локальные группы, так и фамилии после заключения брака. Они принадлежали бы к сибам своих братьев, но к кланам своих мужей. В случае мужчин фамилия Волф обозначала бы членство и в сибе Волфов, и в клане Волфов. Однако у женщин на членство в сибе указывали бы их девичьи фамилии, а членство в клане обозначалось бы при помощи фамилий, полученных при заключении брака. Мисс Мэрри Волф остава

лась бы членом сиба Волфов даже после того, как она вышла бы за Джона Херона, став, таким образом, членом клана Херонов. Миссис Джеймс Волф, урожденная Фокс, принадлежала бы к клану Волфов, но к сибу Фоксов.

Вторым путем формирования клана служит локализация мат-рилиниджа или матрисиба вокруг его членов-женщин через матри-локальный тип брачного поселения. В результате мы получаем мат- риклан (матрилокальный или матрилинейный клан), включающий в себя всех женщин и неженатых мужчин соответствующего сиба вместе с мужьями замужних женщин. Он не включает в себя взрослых мужчин—членов сиба, так как они после заключения брака переселяются к своим женам и становятся членами их матрикланов.

Третий путь состоит в локализации матрисиба вокруг членов матрисиба мужского, а не женского пола. Это достигается через авункулокальное брачное поселение, в рамках которого неженатый мужчина покидает родительский дом и селится в доме дяди по матери, куда он и приводит после свадьбы свою жену. В результате мы по- лучаем группу, которая может быть названа авункулокальным кла- ном, или авункукпанам; она включает в себя группу матрилинейно связанных мужчин (находящихся между собой в отношении «дядя — племянник» или в отношениях реальных или классификационных братьев) вместе с женами, а также невестками мужчин их собственного поколения. Взрослые и замужние женщины сиба живут в других кланах с мужьями. Иногда в авункуклане племянники могут жениться на дочерях своих дядей по матери, в результате чего по крайней мере некоторые из замужних женщин клана оказываются дочерьми старших мужчин. В той степени, в какой это осуществля- ется, группа оказывается комбинацией матриклана и авункуклана, где женщины принадлежат к одному сибу, а мужчины — к другому, причем матрилокальное поселение характеризует первых, а авунку-

98

локальное — вторых. В общем, авункуклан напоминает патриклан тем, что его ядро состоит из группы унилинейно связанных мужчин, но в то же самое время он напоминает и матриклан тем, что в качестве основы аффилиации здесь выступает матрилинейный, а не па-трилинейный счет происхождения. Четвертый путь формирования клана в настоящее время должен рассматриваться как чисто гипотетический. Он заключался бы в локализации патрисиба вокруг его взрослых членов женского пола. Это могло бы наблюдаться при наличии обычая, согласно которому незамужние женщины переселялись бы к своим теткам по отцу, а затем приводили бы мужей в дом теток после заключения брака. Если в дальнейшем в ходе полевых исследований подобный тип поселения будет обнаружен, его можно назвать амиталокалъным, используя термин Лоуи [Lowie, 1932a: 534] «амитат» для обозначения особых отношений с сестрой брата параллельно «авункулату», обозначающему сопоставимое отношение с братом матери. Клан, полученный из сочетания подобного типа брачного поселения с патрилинейным счетом родства, мог бы называться амиталокальным кланом, или ами- такланом.

Из 250 обществ нашей выборки согласно имеющейся в нашем распоряжении (зачастую достаточно фрагментарной) информации патриклапы засвидетельствованы в 72 культурах, матрикланы — в 11, а авункуюганы — в 4. Кланы достоверно отсутствуют в 131 обществе, в то время как для 32 унилинейных культур имеющиеся в нашем распоряжении данные слишком скудны для того, чтобы определить, существуют там кланы или нет. Амитакланы в нашей выборке не засвидетельствованы; впрочем, автору их описания вообще никогда не попадались ни в одном из этнографических исследований, когда-либо прочитанных. То, что авункукланы — не просто какой-либо локальный курьез, появившийся на свет в результате уникального стечения обстоятельств, очевидно из распределения соответствующих четырех случаев нашей выборки. Два случая (хайда и тлинкиты) описаны для Северо-Западного побережья Северной Америки, один (лонгуда) — для Северной Нигерии (Африка), а еще один (тробри-андцы) — для Меланезии (Океания).

Проведение разграничения между компромиссными и кровнородственными группами (особенно между кланом и сибом) — не праздное упражнение в классификационном остроумии. Наоборот, это вопрос глубокой функциональной важности. Оба типа родственных групп отличаются друг от друга не только своей конституцией; они выполняют и различные социальные функции. Это может быть проиллюстрировано данными по племени, известному автору по его собственной полевой работе. Хайда (провинция Британская Колумбия, Канада) в дополнение к нуклеарным семьям имеют еще один тип резидентных родственных

99

групп, авункулокальные расширенные семьи; два типа кровнородственных групп, матрисибы и матрилинейные родовые половины; а также один тип компромиссных родственных групп, авункукланы. Каждая расширенная семья занимает большое жилище. Каждый авун-куклан включает в себя обитателей отдельной деревни — группу мат-рилинейно связанных взрослых мужчин с женами, незамужними или недавно вышедшими замуж дочерьми, а также малолетними сыновьями, еще не

успевшими покинуть родительские дома, чтобы переселиться к своим дядям по матери. Жены и дети взрослых мужчин клана принадлежат, естественно, противоположной матрилинейной родовой половине. Сиб состоит из взрослых мужчин—членов авункуклана, их сестер, а также дочерей и малолетних сыновей последних, проживающих в других поселениях. Таким образом, клан и соответствующий ему сиб имеют лишь менее половины общих членов — речь идет об их членах— мужчинах старше десяти лет (поскольку приблизительно в этом возрасте происходит авункулокальное переселение).

Каждая из нескольких родственных групп хайда имеет свои вполне определенные функции. Родовые половины регулируют строго экзогамные брачные отношения. Они также канализируют соперничество и регулируют церемониальные обмены. Например, потлачи [церемония дарения. — А К] даются только членам противоположной родовой половины. Расширенная семья служит единицей обычной домашней жизни, первичной экономической кооперации, торговли и накопления имущества. Нуклеарная семья (в дополнение к своим обычным функциям) становится группой, дающей потлач; в наиболее важных потлачах донором будет жена, но ей помогает ее муж, а их де- та получают выгоду через повышение своего статуса в результате пот-лача. Клан служит общиной, т.е. группой ежедневного персонального социального взаимодействия. Кроме того, это базовая политическая единица, независимая от других кланов. Все права собственности на землю принадлежат клану, опеку за которой осуществляет его глава. Движимое имущество принадлежит расширенной семье либо отдельным индивидам. С другой стороны, права на «неосязаемую» собственность принадлежат сибу. Эта группа владеет фондом личных имен, церемониальными правами собственности на дома и каноэ, тотемиче-ские символы, а также эксклюзивными правами на песни и церемонии. Мифология также в основном связана с сибом, и именно эта группа регулирует наследование имущества и титулов. Более того, сиб — единица церемониальная; его члены коллективно приглашаются на праздники и потлачи, они помогают друг другу в их подготовке и проведении, когда один из них выступает в качестве их организатора.

Наконец, обязанность кровной мести за убийство или ранение одного из членов сиба ложится на весь сиб. Однако ведение военных действий считается функцией клана вне зависимости от того, мотивированы ли они мщением, самообороной или желанием захватить добычу и рабов.

100

Роль женщин хайда в конфликтах между мужчинами из разных деревень особенно показательна. Родившиеся в одной деревне, но через брак оказавшиеся в другой, они разрываются между чувством долга перед своим сибом и кланом: жены и члены одного клана с мужчинами одной конфликтующей группы и сестры и сородичи — с мужчинами другой. Пока отношения между группами находятся в напряженном состоянии, но открытый конфликт еще не начался, эти женщины выступают в качестве посредников и пытаются уладить разногласия, поскольку могут свободно перемещаться из одной деревни в другую. Однако когда отношения доходят до точки разрыва и начинаются открытые военные действия, женщины выступают скорее на стороне своих мужей, чем братьев38. Короче говоря, в конечном счете связи по клану оказываются сильнее связей по сибу. Это особенно показательно, ибо противоречит утверждению Линтона [Linton, 1936:159], что в обществах, организованных на кровнородственной основе (прекрасным примером которых как раз и могут служить хайда), «супруги имеют лишь побочную значимость».

Несмотря на терминологическую путаницу, этнографическая литература содержит многочисленные указания на сходное распределение функций между кланом и сибом. В общем, клан, по-видимому, функционирует прежде всего в экономической, рекреационной, политической и военной сферах, в то время как сиб связан с тотемизмом и церемониалом: он проявляет себя в ситуациях жизненного кризиса, регулирует брак и наследование. Будущие полевые исследования и критический анализ имеющихся этнографических описаний, вне всякого сомнения, прояснят общую ситуацию по данному кругу вопросов.

С точки зрения относительных размеров кланы делятся на две основные категории. Более крупные кданы совпадают с локальной общиной, как это наблюдается у хайда, а значит, они могут быть обозначены как клановые общины. Кланы меньшего размера образуют сегменты общины, отдельное небольшое поселение или его определенный квартал в случаях, когда община представляет собой кластер пространственно обособленных кланов. В дальнейшем мы будем обозначать такие группы как клановые сегменты. Среди обществ нашей выборки, имеющих патрикланы, в 45 наблюдаются клановые общины, а в 27 — клановые сегменты. Во всех четырех авункулокальных обществах встречаются клановые общины. Преобладание клановых общин не свойственно матрилокальным культурам, причины чего

38. Столь обычное среди антропологов неразличение сиба и клана заставило Свэнтона сделать одну из немногих фактических ошибок (в общем-то, для него не характерных), так как он утверждает, что в подобных случаях жены поддерживают своих сородичей, выступая против своих мужей (см.: [Swanton, 1909:62]) (примеч. авт.).

мы выясним в гл. 7. Девять из обществ нашей выборки имеют только клановые сегменты, в то время как только два организованы в клановые общины, при этом оба — ведды (Цейлон) и яруро (Венесуэла)

• живут бродячими группами, а не в постоянных поселениях.

Для ясности изложения данная глава была написана вплоть до данной страницы таким образом, как если бы кланы возникали в обществах, уже имеющих унилинейные кровнородственные группы, через процесс локализации, вытекающий из применения унилокального правила брачного поселения, соответствующего уже существующему правилу счета происхождения. Усложнить этот синхронный анализ диахронными соображениями означало бы только окончательно запутать читателя. Но теперь, когда диахронный анализ уже завершен, мы можем рассмотреть и проблему происхождения клановых структур. В процессе этого рассмотрения читатель должен отказаться от каких-либо имплицитных априорных предположений об изначаль-ности сиба относительно клана. В реальности первым почти универсально возникает именно клан, и именно на этой основе затем развиваются структуры линиджей и сибов, но не наоборот. Хотя большая часть доказательств должна быть отложена до гл. 8, основные факты относительно временных последовательностей возникновения соответствующих структур должны быть суммированы в этой части книги для того, чтобы не вводить читателя в заблуждение. Можно заявить вполне категорично (сделав оговорку про возможные редкие исключения в совершенно исключительных обстоятельствах), что линиджи и сибы всегда возникают на основе клановой организации через распространение признания унилинейной аффилиации с пола, представители которого образуют клановое ядро, на их сиблингов противоположного пола, покидающих клан после заключения брака. До того как подобное расширение происходит посредством таких механизмов, как развитие системы названий сибов, тотемизма или наследуемых табу, в обществе существуют только кланы, но не сибы. По всей видимости, в некоторых обществах нашей выборки такая ситуация должна наблюдаться, но смешение клановой и сибовой организации в этнографических описаниях распространено так широко, что везде, где нам удалось найти неоспоримые свидетельства существования кланов, мы должны были допустить и существование сибов. Когда сибы и кланы уже сформировались и приобрели экзогамные характеристики, они могут существовать самостоятельно и способны пережить на многие годы те кланы, на базе которых они сформировались. Например, не менее 56 обществ нашей выборки не имеют клановой организации, хотя в них есть унилинейные кровнородственные группы: матрилиней-ные — в 30 случаях, патрилинейные — в 23 и группы обоих типов — в 3. Для 32 других культур, имеющих сибы или линиджи, о существовании кланов не сообщается; следовательно, они могли там отсутст-

102

вовать и фактически. Другими словами, статистически вероятность того, что унилинейное общество будет иметь клановую организацию, приблизительно равна вероятности ее отсутствия.

Кланы, несомненно, возникают в ряде случаев на базе унилокального брачного поселения, ненамеренным результатом которого становится аггрегирование в одном месте некоторого числа унили-нейно связанных взрослых одного пола вместе с их брачными партнерами и детьми. В таких случаях, однако, должны развиться и принцип организации, и правило счета родства. Таким образом, вероятно, что кланы чаще всего возникают на базе родственных групп, в дополнение к подобному аггрегированию родственников, уже имеющих принцип организации, а следовательно, нуждающихся лишь в развитии правила счета родства для трансформирования в кланы. Существуют два типа родственных групп, обладающих этими характеристиками: унило-кальные расширенные семьи и экзогамные демы. Все, что необходимо для трансформирования расширенной семьи в клановый сегмент либо экзогамного дема в клановую общину, — это культурное признание унилинейной аффилиации ядра группы. Когда она распространяется на сиблингов членов этого ядра, перемещающихся в другие кланы или демы при заключении брака, на базе расширенных семей возникают линиджи, а па базе экзогамных демов — сибы. Таким образом, как теоретические соображения, так и эмпирические данные этнографии заставляют предполагать, что кланы, а в конечном счете также линиджи и сибы возникают в большинстве случаев на базе расширенных семей или ставших экзогамными демов.

Начальную фазу эволюции от расширенной семьи к клановому сегменту демонстрируют индейцы хавасупай (США, штат Аризона). Но основе матри-патрилокального брачного поселения в этом племени сформировались группы, называемые «лагерями», в реальности представляющие собой патрилокальные расширенные семьи. Спир [Spier, 1922: 489] очень убедительно показал, как относительно небольшое смещение акцентов в системе уже существующих факторов (например, некоторый рост роли патрилинейного наследования и расширение границ признанного родства по отцовской линии) может приводить к формированию самых настоящих патрикланов. Тон-ганцы (Полинезия) — одна из нескольких этнических групп нашей выборки, достигшая этой стадии, не

развив, однако, экзогамии.

Ментавейцы (Индонезия) демонстрируют начальную стадию сходного процесса развития матрилокальных расширенных семей в клановые сегменты. В этом обществе деревня, обладающая признаками эндогамного дема, делится на секции, каждая из которых состоит из общинного дома, определенного числа окружающих его жилищ и периферии дальних хуторов. Эти локальные подразделения, выступающие в качестве первичных социальных, экономических и религиозных ячеек ментавейского общества, обладают многи-

103

ми признаками расширенных семей, включающих в себя некоторое число занимающих отдельные дома нуклеарных семей. Тем не менее они еще не стали экзогамными; кроме того, среди ментавейцев еще не получил открытого признания матрилинейный счет родства, которого только и не хватает для превращения локальных подразделений ментавейцев в матрикланы.

Клановая община может развиться из кланового сегмента через процесс демографического роста и последующего деления общины, в результате чего в конечном счете в общине, прежде состоявшей из нескольких клановых сегментов, может остаться всего один сегмент. Однако по крайней мере не реже клановая община может развиваться непосредственно из экзогамного дема. По мере распространения противоинцестуозных табу на членов дема (что служит имманентной тенденцией в эволюции всех кровнородственных групп [см. гл. 10]) эндогамность дема начинает постепенно трансформироваться в предпочтительную локальную экзогамию. Это приводит к появлению матридемов там, где брачное поселение мат-рилокально, и патридемов при патрилокальном поселении. В силу действия причин, природа которых будет рассмотрена в гл. 8, мат-ридемы имеют крайне ограниченное распространение, встречаясь практически исключительно только у обществ, организованных в бродячие локальные группы (migratory band organization). В нашей ! выборке матридемы наблюдаются только у индейцев арапахо и чей- 1 еннов; в обоих случаях матридемы наблюдаются в зачаточном состоянии. Если бы любое из этих племен перешло к строгой локальной экзогамии с матрилокальным брачным поселением, локальная группа состояла бы из матрилинейно связанных женщин, их мужей и детей. Если бы позднее эти фактически существующие унилиней-ные структуры получили культурное признание посредством развития унилинейного счета родства, а заключившие брак с представительницами другой родственной группы и переселившиеся к ним мужчины сохраняли свою родственную аффилиацию с представителями локальной группы, в которой родились и выросли, в племени можно было бы наблюдать существование матрилинейных клановых общин и матрисибов, подобно ведды и яруро.

Однако значительно большее распространение имеет трансформация патридемов в патрикланы и патрисибы. Наша выборка включает 13 обществ с билатеральным счетом родства и выраженной тенденцией к локальной экзогамии, т.е. с патридемами. Это следующие этнические группы: черноногие (блэкфут), эроманганцы, хула, она, куинолт, семанги, шаста, такелма, тетоны, валапаи, вапишана, ягханы и юроки. Нормальный процесс, с помощью которого патриде-мы могут превратиться в патрилокальные клановые общины с последующим формированием патрисибов, может быть проиллюстрирован на примере индейцев хула (Северо-Западная Калифорния).

104

Вследствие патрилокального брачного поселения и локальной экзогамии обитатели деревни, населенной индейцами хула, представляют собой в основном патрилинейно связанных мужчин, их детей, а также жен, пришедших к первым по браку из других общин. Из обычного патрилокального брачного поселения здесь, однако, отмечается важное исключение. Некоторые бедные мужчины (составляющие среди индейцев хула достаточную часть) платят только половину обычного калыма и селятся матрилокально вместе с родителями своей жены; другая половина калыма покрывается отработками за жену. Дети этих «полуженатых» мужчин продолжают жить в деревш матерей и считаются в дальнейшем членами соответствующих деревенских общин. Так как домохозяйство его главы может включать дочерей вместе с их «полуженатыми» мужьями, а также сыновей вместе с женами и детьми, то в таких случаях мы имеем дело с расширенной семьей скорее билокального, чем патрилокального, типа. Лоуи [Lowie, 1920: 157-158] ясно описал две из трех модификаций, необходимых для появления патрикланов, а затем и патрисибов. Во-первых, патрилинейное поселение должно было бы стать единственным типом брачного поселения, что способно привести к формированию четко оформленных патридемов. Во-вторых, патрилинейное родство должно было бы быть признано в качестве связи, объединяющей совместно проживающих мужчин; следовательно, появились бы действительные патрилокальные клановые общины. В-третьих, должно существовать такое средство, которое могло бы зафиксировать аффилиацию членов группы не только мужского, но и женского пола, например через присвоение общего имени всем индивидам, родившимся в данной деревне, посредством чего исходная аффилиация выходящих замуж на стороне женщин могла бы

получить постоянную фиксацию. Именно подобным образом на свет появились бы полноценные патрисибы.

Утверждение о том, что линиджи и сибы практически повсеместно развились из клановой организации, а кланы в свою очередь — из унилокальных расширенных семей и экзогамных демов, согласуется с мнениями всех американских антропологов, уделявших достаточное внимание изучению этой проблемы. После Спира и Лоуи к подобному заключению недавно пришел и Титиев [Titiev, 1943: 511530]. Доказательства правильности данной гипотезы совершенно убедительны, как будет показано в гл. 8. Факты диахронической последовательности показывают, что обычное обозначение кланов как «локализованных» кровнородственных групп вводит в заблуждение, и требуют введения в научный оборот четкого термина для обозначения этой формы социальной организации. Если термин «клан» кажется читателю неудовлетворительным, приглашаем его подумать над другим, более подходящим, обозначением.