§ 8. Профессиональная деформация адвоката и пути ее минимизации

Энциклопедические источники поясняют деформацию исключительно с естественнонаучных позиций (от лат. deformatio — искажение) — как изменение относительного положения частиц тела, связанное с их перемещением.

Иногда шкала воздействия может и не доходить до преступных деяний, переходя в «опасные» состояния, постоянно сохраняющие в себе опасность перехода на новый уровень, который находится за уголовноправовыми рамками. Анализ указанных детерминант позволит очертить линию противодействия профессиональной деформации адвокатов и наметить пути ее упреждения, а также разработать и внедрить «коррек-

441

тирующие коды». Последний термин только на первый взгляд страшен и кому-то может показаться близким к зомбированию или «25 кадру». Энциклопедические же словари трактуют корректирующие коды как помехоустойчивые коды, коды обнаружения и исправления ошибки; коды, позволяющие по имеющейся в кодовой комбинации избыточности обнаруживать и исправлять определенные ошибки, появление которых приводит к образованию ошибочных или запрещенных комбинаций.

Как правило, выделяют: 1) общепрофессионалъные деформации (типичные): синдром асоциальной перцепции, при котором каждый гражданин воспринимается как потенциальный нарушитель, а следовательно, возможный клиент, эмоциональная индеферентность, холодность к страданиям других; поведенческий трансфер, характеризующий формирование черт ролевого поведения и качеств, присущих лицам, нарушающим закон, усвоение и употребление их жаргона; 2) специалъные профессионалъные деформации, связанные с внутрипрофессиональной специализацией адвоката по определенным категориям дел (налоговые нарушения, должностные преступления, наркотики, дорожно-транспортные происшествия, тяжкие преступления против личности, организованные преступные группы); 3) профессионально-типологические деформации, обусловленные наложением индивидуально-психологических особенностей личности адвоката на психологическую структуру деятельности; 4) индивидуализированные деформации, обусловленные индивидуальными психологическими особенностями адвоката: профессиональные акцентуации, сверхкачества, сверхответственность, трудоголизм, трудовой фанатизм, сверхчестность.

Таким образом, мы убеждаемся в том, что профессиональная деятельность человека — одно из ведущих проявлений личности. Она влечет за собой профессиональное развитие работника, что обусловливает формирование профессионального типа личности. Профессиональная деформация может характеризоваться своей направленностью, иметь положительный или отрицательный характер. Положительное, воспитывающее влияние профессиональной деятельности проявляется в опыте, навыках и умениях, интересах и потребностях, добросовестном отношении к труду, дисциплинированности и других положительных чертах характера.

Негативное влияние профессиональной деятельности обнаруживается в отрицательных сторонах характера, установках и т. п. Профессиональная деформация личности может иметь эпизодический или устойчивый, поверхностный или глобальный характер; проявляться в профессиональном жаргоне, манерах поведения, даже в физическом облике. Следует отметить, что в психологических исследованиях чаще всего

рассматривают нежелательные изменения в личности специалиста, отрицательно влияющие на его работу и жизнь. Профессия заметно влияет и на личностные особенности представителей тех специальностей, работа которых связана с людьми. Крайняя форма профессиональной деформации выражается в формальном, сугубо функциональном отношении к людям. Она ухудшает социально-психологический климат в коллективе, развитие самой личности, служит основой возникновения психологических барьеров. Личный жизненный опыт специалиста, составляющий его профессиональное богатство и опору, становится барьером для восприятия нового. Человек заранее уверен, что ему ничего нового не сообщат, а с работой он и так справляется, поэтому информация не воспринимается. Для снятия таких барьеров в системе обучения дают специальные задания, при выполнении которых слушатели убеждаются, что не могут справиться с предложенными заданиями, и это заставляет их пересмотреть представления об уровне своей осведомленности.

В результате мотивация овладения новой идеей повышается.

Исследование профессиональной деформации работников правоохранительных органов — весьма актуальная проблема, решение которой представляет значительный интерес, причем как в теоретическом, так и в прикладном плане. При этом следует учитывать существенные особенности в проявлениях профессиональной деформации юристов различных отраслей правоохранительной деятельности. В частности, профессионализация личности адвоката в процессе многолетнего выполнения им профессиональных обязанностей связана с развитием как профессионально важных качеств, так и качеств, отрицательно влияющих на его деятельность. Так, профессиональная деформация адвоката, который чрезмерно специализируется по определенной категории дел, приводит к появлению в его лексике множества мыслительных и речевых штампов.

Теперь приступим к рассмотрению проблемы профессиональной деформации адвокатов. Чем можно объяснить психологические особенности действий адвоката, нарушающего нравственные установки и принципы профессиональной этики? На наш взгляд, возможны два варианта ответа. Во-первых, это замена главного мотива деятельности — защиты клиента всеми указанными в законе средствами и способами — на иные мотивы (личное самоутверждение, корысть, желание избежать неудачи любой ценой). По существу такая смена мотивации ведет к негативным личностным и нравственным изменениям. Во-вторых, наблю

дения показывают, что некоторые адвокаты, оставаясь приверженными главному мотиву своей деятельности, поступают вопреки нормам нравственности и адвокатской этики. У них наблюдается внутриличностный конфликт: с одной стороны, желание остаться в рамках этичного поведения, сохранить свое честное имя, а с другой — выиграть процесс, используя даже сомнительные средства и способы, ложь и обман.

Назовем очевидные основные компоненты профессионально-психологической непригодности к адвокатской деятельности: 1) низкий уровень нравственности; 2) психологическая неустойчивость; 3) повышенная личностная тревожность; 4) импульсивность и неуравновешенность в поведении; 5) низкий уровень интеллекта; 6) внушаемость и конформность; 7) плохие речевые способности; 8) грубость; 9) агрессивность; 10) жестокость.

Однако следует отдельно заметить, что в организации работы адвоката важное значение имеет способность противостоять тем отрицательным эмоциям, которые могут проявиться при выполнении профессиональных функций. Отрицательные эмоции могут быть сведены к минимуму за счет глубокой уверенности в значимости выполняемой работы, ее высокой социальной полезности, а также удовлетворения, которое приносит решение задач по защите интересов лиц, обратившихся к адвокату за помощью. Осуществление того или иного вида профессиональной деятельности адвоката приводит к двум противоположным последствиям: 1) совершенствованию психологических качеств личности в данном виде адвокатской деятельности (защита в уголовном судопроизводстве, представительство, консультативная практика и т. п.); 2) возникновению профессиональной деформации.

Выделяют три группы факторов, ведущих к образованию профессиональной деформации личности адвоката: 1) факторы, обусловленные спецификой деятельности, например, детальная правовая регламентация деятельности, что может привести к формализму и элементам бюрократизма, корпоративность деятельности, слабый контроль за деятельностью адвоката, необходимость вступать в контакт с преступниками; 2) факторы личностного свойства — завышенные личностные ожидания, недостаточная профессиональная подготовленность, профессиональные ус

тановки, неверно отражающие смысл адвокатской деятельности, изменение мотивации деятельности, склонность к немотивированным конфликтам, импульсивность; 3) факторы социально-психологического характера — например, неадекватный и грубый стиль общения, низкая оценка деятельности со стороны подзащитных, коллег, неблагоприятное влияние со стороны «опытных» коллег.

К основным формам такой деформации можно отнести: 1) самоуверенность в собственной непогрешимости при решении профессиональных задач и завышенную самооценку; 2) «правовой нигилизм», который проявляется в пренебрежительном отношении к ряду требований закона, произвольном толковании закона и подзаконных нормативных актов; усвоение элементов криминальной субкультуры (уголовных норм или «понятий», уголовного жаргона, правил криминального общения, обращения к другому человеку) и их использование в своей деятельности; «упрощение делового общения», выражающееся в снижении культуры и этики общения, обращения к другим людям на «ты» и т. п.; 5) переоценку «старых» привычных методов работы и недооценку необходимости внедрения новых методов; 6) профессиональный эгоизм, часто блокирующий эффективное взаимодействие с работниками иных правоохранительных органов.

В психологическом отношении профессиональная деформация у адвоката может создавать чувство уверенности и непогрешимости в своих знаниях и оценках, ограничивая функцию анализа и поиска в мыслительных операциях. Творчество предупреждает появление профессиональной деформации вследствие оперирования привычными (превратившимися в косные) схемами мыслительных построений. В любой отрасли правоохранительной деятельности можно обнаружить естественно складывающийся стереотип действий в сходных ситуациях. Такая стереотипизация существует и в деятельности адвоката, причем в большей степени она проявляется именно в роли защитника. Отметим, что назвать однозначно отрицательным такое положение будет неверным, поскольку на определенном этапе это дает положительный эффект, позволяющий быстро решать поставленные задачи, которые имеют сходные признаки.

Профессиональные деформации личности детерминируются многими факторами — объективными и субъективными. К объективным можно отнести: содержание профессиональной деятельности и общения; условия выполнения профессиональных обязанностей, факторы, связанные с социальной макросредой; к объективно-субъективным — систему и организацию профессиональной адвокатской деятельности; к субъективным — онтогенетические изменения, возрастную динамику, индиви

дуально-психологические особенности, характер профессиональных взаимоотношений, кризисы профессионального становления личности, служебную необходимость идентифицировать себя с патологическим внутренним миром других людей для их лучшего понимания.

Опыт работы с конфликтами показывает, что адвокаты чаще других представителей юридической профессии оказываются перед необходимостью решать «чужие» проблемы, в частности конфликтные ситуации. В таких обстоятельствах адвокаты, используя психологическую терминологию, фактически выступают в роли третьей стороны — медиаторов, консультантов, «советчиков» и др. Конечно, для успешного выполнения такой роли адвокат должен обладать соответствующими навыками.

Так как же адвокату «уйти» от профессиональной деформации? Наш ответ неутешителен: Никак! От негативного воздействия в этой профессии, к сожалению, не уйдешь. Поэтому решение видится только одно — свести к минимуму отрицательное «облучение» и найти в себе и микросоциуме «противоядие», чему должен способствовать и общий «заряд» маркосоциума.

Приходится сталкиваться с тем, что многие практикующие адвокаты далеко не всегда осознают необходимость выбора определенной позиции в работе с клиентом (при этом не следует смешивать эту позицию с правовой позицией в процессе, нечетко представляют себе критерии, по которым выбирается та или иная позиция, неосознанно совершают переход из одной позиции в другую. Речь не идет о невозможности, так сказать, «синтетического» жанра в работе адвоката.

Понятно, что в некоторых случаях адвокат вынужденно оказывается перед необходимостью перехода из одной позиции в другую. В целом и идеи, и основную схему работы с клиентом адвокаты принимают легко. Но самое трудное — это провести беседу таким образом, чтобы сохранить (и внешне, и внутренне) определенную нейтральность по отношению к позиции участника конфликта, не стать его мысленным «соучастником», что исключит возможность посредничества и в лучшем случае превратит адвоката в юридического консультанта. Возникающая в силу сопереживания готовность встать на сторону подзащитного может привести адвоката и к прямой ошибке — принятию на себя обязательств, которые он не сможет выполнить.

Особенно это важно помнить адвокатам при работе с клиентами, где их процессуальное сотрудничество с конфликтом может иногда выходить за чисто юридические рамки и предполагает определенные неправовые действия. При этом такие действия когда-то один раз могут перейти из разряда «неправовых», но не нарушающих закон, в «криминальные».

Н.              Гришина, исследуя психологию конфликта, указывает, что немалые психологические сложности связаны с удержанием инициативы в

контакте между участниками переговоров. Перефразируя ее рекомендации и преломляя их к нашей проблеме, можно заключить, что инициатива контакта адвоката с клиентом всегда должна быть в руках первого. Но одновременно с этим адвокат должен сформировать у второго участника (клиента) позитивное отношение к своему участию в решении проблемы, склонить его к осознанию необходимости и возможности конструктивного диалога по поводу сложившейся ситуации.

Уже на стадии первичной профессионализации адвоката может наступить момент, когда дальнейшее развитие профессиональной деятельности, формирование ее индивидуального стиля невозможны без коренной ломки нормативно одобряемой деятельности. Адвокат должен проявлять сверхнормативную активность (она может выразиться в переходе на новый квалификационный либо творческий уровень выполнения профессиональных обязанностей), но он может и смириться с недовыполнением даже узкого круга своих профессиональных обязанностей. Кризисы профессионального развития могут инициироваться неудовлетворенностью адвоката различными аспектами своего труда, снижением работоспособности, ухудшением состояния здоровья, профессиональной усталостью и многими другими факторами.

Длительное многолетнее выполнение профессиональной деятельности, большинство из аспектов которой все-таки связаны с негативными эмоциями, перенапряжением, большой ответственностью, может привести к профессиональным деформациям. Считается, что в наибольшей степени профессиональным деформациям подвержены профессии типа «человек-человек», так как общение с другим человеком обязательно включает в себя взаимодействие (воздействие — обратное воздействие), особенно «человек — аномальный человек».

Профессиональным деформациям могут быть подвержены представители любых профессий, но деформации профессионалов «человек- человек» имеют наибольшую степень опасности, поскольку отрицательно проявляются в сфере делового и личностного общения, быта, т. е. наблюдается своеобразный негативный «рикошет» или «бумеранг» в эту же систему «человек-человек».

Существует множество профессиональных критериев анормальности человека (медицинских, психологических, юридических и т. п.). Например, адвокаты, которые, выступая защитниками по уголовным делам, работают с особым контингентом граждан, где значительный процент составляют люди, имеющие уродливое моральное и правовое сознание. Одним из действующих психологических механизмов профессиональной деформации в этом случае выступают конфликт, борьба или согласование нормативных регуляторов поведения, противоречивых по своей сути: этических, нравственных и специфических (профессиональных).

Обязательно нужно учитывать, что деятельность защитника порождает конфликтные ситуации, которые профессиям следователя, прокурора, судьи присущи в меньшей степени. Любой из участников процесса всегда вправе определить собственную позицию по делу соответственно своему внутреннему убеждению. Защитник же в некоторых случаях вынужден поступиться внутренним убеждением: он не может отказаться от принятой на себя защиты, как бы ни были противны его нравственному чувству характер преступления, личность и позиция подзащитного. Интересы подзащитного нередко оказываются выше интересов истины. Многообразие форм и эмпирических проявлений конфликтов вызывает стремление свести их к определенным типам. Однако таких типологий тоже много, поскольку в их основе лежат разные критерии. Рассмотрим некоторые из них.

Существование конфликта предполагает наличие двух условий: с одной стороны, его участники должны обладать автономией; с другой — они должны быть взаимозависимы, поскольку находятся в едином социальном поле. Эти два условия могут сочетаться по-разному, и в зависимости от сочетания все социальные конфликты можно классифицировать на два больших типа: 1) внесистемные конфликты, в ходе которых их участники, борющиеся друг с другом, стремятся приобрести или увеличить свои преимущества; 2) внутрисистемные конфликты, отражающие внутренние противоречия, которые укоренились в рамках единой системы. Но возможны и другие типологии социального конфликта.

Можно выделить шесть типов конфликта: 1) реальный конфликт, объективно существующий в рамках конкретной социальной системы; случайный конфликт, порожденный привходящими обстоятельствами; замещающий конфликт, сложившийся на почве другого, скрытого конфликта, который по каким-либо причинам не может проявиться; конфликт, обусловленный разделенностью и малой информированностью сторон; 5) скрытый, или латентный, конфликт, развивающийся незаметно для наблюдателя и даже для самих участников; 6) псевдоконфликт, не имеющий под собой объективной почвы, который возник в результате взаимодействия чисто субъективных, психологических факторов.

Многочисленность типологий конфликта отражает тот реальный факт, что возникающие в обществе конфликтные ситуации чрезвычайно разнообразны, хотя в своей динамике раскрывают единые закономерности. Субъективное восприятие ситуации зависит от личностных нравственно-психологических свойств индивида, и именно оно наиболее существенно для понимания причин совершенного преступления.

Учитывая изложенное, профессионально-юридические конфликты можно представить следующим образом: 1) конфликт между личностью

юриста (адвоката) и обществом (народом), чье правовое волеизъявление нарушено преступлением, по которому адвокат оказывает защиту; 2) конфликт между юристом и его профессиональным коллективом (следует иметь в виду, что адвокатская деятельность не коллективная, индивидуальная); конфликт между юристами, которые являются участниками процессуальных действий (защитник-следователь, защитник-прокурор); 4) конфликт между защитником и судом, который ведет процесс с заметной предвзятостью к позиции защиты; 5) внутренний морально-правовой конфликт (внутри личности адвоката), который связан с противоречиями в понимании и применении норм права или аргументации своей правовой позиции по делу, в котором имеются коллизии между защитником и его клиентом.

Таким образом, мы рассмотрели основные виды конфликтов, которые возникают в профессиональной юридической деятельности, в частности адвоката — защитника по уголовному делу, и которые детерминированы (вызваны) различными факторами. На основании этого можно заключить, что профессионально-юридический конфликт как ситуация и форма взаимодействия ценностно связан с юридической этикой, свидетельствует о степени ее сформированности и гармонии либо о наличии дезинтегрирующих ее противоречий.

Особую остроту межролевой конфликт между интересами правосудия и интересами подзащитного приобретает в ситуациях, когда защитник должен сохранять адвокатскую тайну. Обвиняемый, например, представил документ, подтверждающий его алиби. Процессуальные действия по проверке документа были проведены поверхностно и не выявили его подложности, о чем адвокату было хорошо известно. Если адвокат будет ссылаться на этот документ в обоснование невиновности подзащитного, он, вероятно, добьется благоприятного решения по делу. Функция защиты будет успешно выполнена. Формально требование об использовании только законных средств и методов защиты нарушено не будет: документ представлял не адвокат, подлинность документа подтверждалась процессуальной проверкой, проведенной не им; то, что адвокат знает о его подложности, — это, в сущности, предмет профессиональной адвокатской тайны, также охраняемой и законом, и нормами адвокатской этики. Но есть нравственное требование объективности и честности. Если адвокат последует ему, он разоблачит подзащитного, что недопустимо с точки зрения закона (односторонность функции защитника, недопустимость отказа от принятой защиты); если он ему не последует, его поведение вступит в очевидный конфликт с моралью.

Однако противоречащие закону требования клиентов не могут быть приняты адвокатом к исполнению и в соответствующих случаях служат основанием для расторжения соглашения о выполнении поручения.

Среди основных психологических факторов профессиональных деформаций адвоката главной является сама профессиональная деятельность, а также: 1) неадекватность мотива выбора профессии конкретного человека целям профессиональной деятельности (корыстные мотивы, мнимая престижность, стремление к доминированию, самоутверждению); 2) несовпадение ожиданий молодого адвоката профессиональной реальности, трудности и неудачи на пути профессионализации; 3) стереотипизация, формирование автоматизированных профессиональных навыков; 4) действие механизмов психологической защиты в связи с повышенной эмоциональной напряженностью, насыщенностью, ответственностью, приводящих к синдрому «эмоционального выгорания» (эмоциональной холодности), рационализации, вытеснения, проекции, регрессии; 5) акцентуации характера, переходящие в профессиональные акцентуации, сверхкачества; 6) задержки профессионального развития (стагнации); 7) старение и снижение уровня интеллекта (понятно, что последнее присуще всем профессиям).

В практической адвокатской деятельности профессиональная деформация ведет к утрате возможности всесторонней правовой оценки доказательств события преступления, неправильному выдвижению правовых версий защиты, неверной постановке уточняющих вопросов при проведении следственных действий и на судебном следствии. Результатом профессиональной деформации являются также применение однотипных приемов защиты при допросе следователем, при которых не учитываются особенности личности и специфика доказательственного материала, отсутствие тактической гибкости, маневренности, избирательности отдельных приемов и их сочетания.

Профессиональная деформация в отдельных случаях препятствует аналитическому осмыслению собранных следствием доказательств, их опровержению как по сути, так и по процессуальным способам сбора и исследования, возникает некритическое отношение к заключениям экспертиз, когда эксперты допускают грубые ошибки, являющиеся следствием как профессиональной небрежности, вызванной деформацией типа «все ясно», «это очевидно», так и «заказных» ведомственных экспертиз.

Обладая полной профессионально-служебной самостоятельностью, адвокат сам разрабатывает план своих действий, выполняет его, реализует свои решения, распоряжается своим рабочим временем, выбирает пути и средства для оказания правовой помощи по уголовному делу своему подзащитному. Поэтому показатель культуры адвоката—умение организовать рабочий день так, чтобы ни один час своего и чужого времени не пропал даром. Это необходимо учитывать для правильного распределения

своего рабочего времени: самую сложную работу адвокат должен самостоятельно планировать в часы наивысшей продуктивности.

С глубоким сожалением можно отметить, до сих пор сохраняются законодательные «глухие углы», а из новаций наблюдается «судебная импровизация», которая не позволяет эффективно защищать права и свободы граждан, причинами чего видятся такие факторы. Во-первых, многие законы казуистичны и направлены на решение краткосрочных задач; такие законы-однодневки приходится часто менять; отсутствует принцип разумной достаточности. Во-вторых, в законах часто правит бал декларативность; основное содержание таких нормативных актов сводится к провозглашению целей и задач регламентации соответствующих общественных отношений. В-третьих, игнорируется исторический опыт; думается, что большой вред наносят попытки законодателя игнорировать нормотворческий опыт советского государства, оказавший, кстати, большое влияние на законодательство других государств. В-четвертых, принимаемые законы юридически несовершенны, сложны для восприятия, расплывчаты и многословны; пороки законов позволяют чиновникам «уточнять» и «разъяснять» их ведомственными актами, чаще всего неизвестными неспециалисту; нормативные акты готовятся наспех, с ошибками, без должных экономических и финансовых расчетов, без предвидения и прогнозов последствий их действия. В-пятых, сфера законодательной защиты крайне невелика; законодатель часто пытается защитить лишь отдельные категории лиц, права которых наиболее значимы для государства, а законодательство призвано защищать права большинства граждан, иначе оно утрачивает правовой смысл, нарушает принцип социальной справедливости, подрывает веру человека в государство. В-шестых, законы в целом закрепляют приоритет интересов государства перед интересами отдельного гражданина; утверждение, что не человек существует для государства, а государство для человека, остается недостижимым идеалом. Поэтому, чтобы исключить возможность несоразмерного ограничения прав и свобод человека и гражданина в правоприменительной ситуации, норма права должна быть точной и ясной, не допускающей расширительного толкования установленных ограничений и, следовательно, их произвольного применения. Это идеал, к которому стремится цивилизованное общество.

Профессиональную деформацию следует преодолевать путем систематического совершенствования своей деятельности, повышения теоретического уровня, взаимного обмена положительным опытом. Самоконтроль, самокритичность, стремление защитника к творческому решению профессиональных задач — важные предпосылки устранения профессиональной деформации. Известно, что характер профессиональных

деформаций может определяться не только самой профессией, но и социальным положением в иерархии власти. Когда человек обретает определенную власть над другими, а обратные связи, критика, действенный контроль за его поведением ослаблены, то его личность деформируется (трансформируется).

Причинами «порчи» власти считаются снижение степени инновационности их деятельности, утомление, ритуализация ее субъектов и отрыв от жизни общества. Другой личностный момент, влияющий на проявление эрозии власти, и связанный с характеристикой властной мотивации, — потребность во власти. Эта потребность проявляется в специфической форме и в отличие от пищевой или сексуальной мотивации редко бывает удовлетворенной. Кратические (властные) притязания развиваются по принципу снежного кома: чем он больше, тем быстрее растет. Достижение определенной ступени власти не только не удовлетворяет властные притязания, но зачастую усиливает их, и эти особенности становятся причиной эрозии власти. Такие руководители концентрируют свое внимание не на общественных целях, а на возможности достижения более высоких ступеней власти.

В работе адвоката межличностное общение занимает особое место. Адвокатское общение — это не просто его разговор с другим человеком, а акт поведения и действий, которые осуществляются для разрешения конкретных профессиональных задач. Мало учитывается тот факт, что взаимодействие — главный компонент общественных отношений, социального мира человека, который также строится на отношениях общения. Особенности общения адвоката определяются результатом, который должен быть достигнут, и выражаются в виде межличностных контактов с чиновниками, прокурорами, следователями, судьями, обстановкой напряженности и противоборства.

Отметим еще один малообсуждаемый аспект: дискретность юридической профессии. Напомним, что дискреционная власть — это предоставленное законом должностному лицу право действовать по собственному усмотрению в определенных условиях. Исходя из того, что правоохранительные органы должны практически автоматически воплощать все необходимые требования законов в жизнь, пользуясь при этом минимальной свободой выбора при реализации правоприменительной деятельности, содержание термина «дискреционная власть» практически не рассматривали в советском праве и криминологии.

Современный подход к пониманию дискреционной власти более толерантный вследствие того, что отечественные юристы определяют ее как средство реализации публичной власти, согласно которому соответствующий субъект власти (орган или должностное лицо) применяет

предоставленные ему в рамках закона полномочия по властному усмотрению, без необходимости согласовывать их в какой-либо форме с другими субъектами. Дискреционные действия не являются безграничными, они очерчены рамками закона и основываются на собственном опыте, профессиональной подготовке и политике конкретного правоохранительного органа. Отметим, что большинство современных законодательных систем категорически не приемлят законность и право существования полицейской дискреции, хотя без дискреционных полномочий работа полиции была бы невозможной.

Не меньшая (если не большая) неопределенность свойственна уголовно-процессуальным нормам, регулирующим досудебное производство. Возбуждать уголовное дело или отказать в возбуждении? Проводить определенные следственные действия или не проводить, а если проводить, то когда, в каких условиях? Когда и кому предъявлять обвинение? Применять ли к обвиняемому меры пресечения, когда и какие? Прекращать ли уголовное дело и по какому основанию? Решение этих и многих других вопросов может серьезно ограничить важнейшие гражданские права, а их правовое регулирование имеет рамочный характер и во многом оставляет решение соответствующего вопроса на усмотрение следователя.

Возвращаясь к адвокатуре как изначально негосударственному органу (организации), в контексте указанной ремарки заметим, что проблемы контроля феномена дискреции малоизучены, но вместе с тем представляют определенный криминологический интерес для превенции правонарушений и профессиональной деформации в государственных правоохранительных органах (в узком смысле). В широком же значении уровень дискретности адвокатов-защитников как среди представителей других юридических профессий, так и среди других типов адвокатов наиболее высокий, что также накладывает существенный отпечаток на личность юриста.

Деятельность адвоката связана с большим количеством не только конфликтных ситуаций, но в определенной степени нестандартных, которые могут как иметь, так и, на первый взгляд, не иметь спрятанный потенциальный конфликт. В таких случаях стереотипные, привычные действия не будут эффективными. Подчас адвокату приходится принимать решения в условиях жесткого дефицита времени, что создает «легкость перехода» на привычный путь решений. Регламентированность содержания профессиональной деятельности, ограниченной твердыми правовыми и процессуальными рамками, неизменность процесса, жесткая алгоритмизация создают своеобразное «прокрустово ложе», деформирующее адвоката.

Таким образом, в деятельности адвоката в равной мере распределены формально-правовые и дискреционные полномочия, позволяющие, руководствуясь законом, действовать по собственному усмотрению. И такие полномочия не должны противоречить морально-этическим правилам, что, по нашему мнению, является одним из важных препятствий профессиональным искривлениям адвокатов.

Заканчивая рассмотрение последнего достаточно неординарного аспекта нашего исследования, хотелось бы снова обратить внимание на то, что вопрос выбора в ситуации подкупа остается важной психологической проблемой в адвокатской деятельности. Выбор заключается между желанием обогатиться и профессиональным долгом. И в таком выборе не последнее значение имеют смысловые ценности ориентации, ранее заложенные в процессе изучения личности и ее профессиональной жизни. В условиях социальной ситуации, когда морально-этические нормы поведения размыты, данная проблема является особенно сложной. Ситуация подкупа адвоката может быть решена установлением специального контроля за антисоциальным поведением или розвитием моральных и ценностных ориентаций. Полагаем, что второй способ наиболее продуктивный для разрешения ситуаций подкупа. Закрепленные в сознании ценностные образования могут выполнять сигнальные функции. И при серьезном закреплении этой функции можна говорить о рефлексорной основе законопослушной формы поведения.

Профессиональную деятельность адвокатов характеризуют шесть психофизических состояний, наиболее весомые из которых: 1) требование повышенной трудоспособности, причем профессии присущи изменения трудовой нагрузки на протяжении рабочего дня; 2) состояние эмоциональной напряженности во время выполнения профессиональных действий; 3) ощущение психической и физической изможденности в конце работы. Это требует периодического отслеживания психических состояний адвокатов, особенно тех, кто специализируется в защите по уголовным делам, психологами и медицинскими работниками и создания соответствующих условий для психологической разгрузки и функционального отдыха в течение рабочего дня.

Итак, решение сложных вопросов (в частности, констатация, оценка и объяснение особенностей психики подозреваемых, обвиняемых, потерпевших, свидетелей и других лиц) требует глубоких профессиональных знаний в области психологии. Стратегия и тактика деятельности адвоката в конкретном уголовном деле определяются особенностями личности подзащитного и его взаимоотношениями в наиболее близком, окружающем криминогенном микросоциуме.

Игнорирование психологического контекста приводит к «формализации» линии защиты: сбора адвокатом однотипных документов, нео

правданной типизации своих клиентов — подзащитных, шаблонных выступлений на судебных процессах. Личность перестает быть неповторимо индивидуальной, а сама деятельность адвоката теряет свой глубинный смысл — защиты законных прав и интересов граждан. Следовательно, применение психологии адвокатом зависит от степени владения им психологическими знаниями и умением устанавливать и развивать психологический контакт, поиска и использования психологической информации в интересах защиты.

Для настройки психологического контакта широко применяется прием «психологического поглаживания», который заключается в выделении адвокатом позитивных моментов в поведении и личности подзащитного, наличии определенной правоты в его позиции, словах, хотя бы в объяснении причин совершенного преступления. Применение этого приема успокаивает человека, повышает в нем чувство уверенности, формирует представление о том, что адвокат справедливый, замечает хорошее, не настроен негативно.

В содержательном плане «психологическое поглаживание» является выражением глубокого понимания переживаний собеседника, его чувств и тревог, признания его равенства с другими людьми и права вести разговор на равных, признания его интеллекта, подхода к происшедшему, похвалы за выдержку и самообладание, умения вести себя в сложной ситуации. Часто у подозреваемого происходит внутренняя борьба мотивов «говорить — не говорить» адвокату. Появление у человека решения «говорить» — главный момент при установлении психологического контакта адвоката с подзащитным.

Итак, как видно из сказанного, выделяются три группы основных факторов, которые ведут к профессиональной деформации личности адвоката: 1) обусловленные спецификой профессиональной деятельности; личностного свойства; 3) социально-психологического характера.

В заключение обозначим возможные меры предупреждения деформации личности адвоката. Общие меры (точнее — направления) предупреждения профессиональной деформации известны, а среди адвокатов подробно рассмотрены выше. Поэтому укажем некоторые возможные нестандартные специальные задачи: 1) рассмотреть вопрос о создании в структуре квалификационно-дисциплинарных комиссий адвокатуры специального (негосударственного) подразделения собственной безопасности; 2) активизировать приглашение на работу в это подразделение сотрудников (адвокатов), которые имели в прошлом опыт работы в следственных органах с последующей специализацией их на противодействии профессиональным нарушениям и коррупции среди адвокатов; 3) в каждом случае, когда факт привлечения к дисциплинарной или уголовной

ответственности адвокатов имеет признаки адвокатских преступлений или профессиональных правонарушений, доводить информацию о результатах проверки и принятых мерах до сведения каждого адвоката региона; 4) при разработке Наставления по организации деятельности и тактике службы собственной безопасности адвокатуры и других внутренних актов подобной направленности обозначить коррумпированных адвокатов в качестве важного и специфического объекта оперативной заинтересованности и излагать методику выявления и разоблачения актов коррупции адвокатов с учетом современных технологий противодействия, в том числе описанных и систематизированных в этой работе; при разработке, изменении и дополнении внутренних инструкций и других актов, регламентирующих адвокатскую деятельность и принципы адвокатской этики, подвергать проекты этих документов криминологической экспертизе на предмет того, насколько вводимые или исключаемые процедуры способствуют или препятствуют реализации описанных в работе коррупционных технологий; 6) инициировать подготовку соглашения или совместной инструкции о взаимодействии службы собственной безопасности адвокатуры с органами юстиции, судебной администрацией, прокуратурой, налоговой администрацией, МВД и СБУ, в которой предусмотреть действенные меры по недопущению приема на работу лиц, ранее проходивших службу в указанных ведомствах, если имелись достоверные оперативные данные о коррумпированности этих лиц, но привлечь их к ответственности в порядке, предусмотренном уголовно-процессуальным законодательством, не удалось; 7) предложить разработку совместной инструкции Генеральной прокуратурой Украины и Высшей квалификационной комиссией адвокатуры Украины о взаимодействии работников прокуратуры и подразделений собственной безопасности адвокатуры при проведении проверок по сообщениям об актах коррупции со стороны следователей, адвокатов и судей.

Основные выводы Специфика деятельности адвоката наряду с позитивным влиянием, повышающим профессионализм, содержит в себе элементы отрицательного воздействия на личность, которое при отсутствии у защитника достаточного уровня нравственной и психологической устойчивости часто ведет к профессиональной деформации. Профессиональная деформация адвоката — появление у адвоката определенных психологических изменений,

которые влияют на качество осуществляемой профессиональной деятельности. Профессиональная деформация адвоката детерминируется совокупностью микросредовых, макросоциальных и субъективных (внутренних) факторов, которые постепенно приводят к изменению качеств личности (стереотипов восприятия, ценностной ориентации, характера, способов общения и поведения), которые появляются под влиянием выполнения профессиональной роли адвоката.

Ключевые слова

Профессиональная деформация адвоката, «корректирующие

коды», «опасные состояния», типология социальных конфликтов, коррекция.

^ Некоторые термины и определения

Профессиональная деформация — процесс формирования у личности определенных психологических изменений, влияющих на качественное выполнение деятельности.

Однотипные методы в работе адвоката — непринятие во внимание психолого-эмоциональных особенностей клиента, специфики доказательственного материала, отсутствие тактической гибкости, маневренности.

Фанатизм — степень приверженности субъекта к определенной идее или образу мыслей с резко выраженной пониженной самокритичностью.

Стереотипы — упрощенное, схематическое изображение людей, групп, общественных отношений, сформированное на основе неполных или фальшивых знаний, признаков, закрепленных в традиции; стереотип трудно поддается изменениям.

Криминализация — объявление в уголовном законе того или иного деяния преступным.

Криминогенность — способность породить, определить преступление и преступность.

Содержание криминогенной ситуации — характер связей между лицами, т. е. какие отношения складываются меж-

457

ду субъектами, и тенденции развития отношений, т. е. в какую сторону они между ними развиваются.

Субъекты криминогенной ситуации — отдельные лица или группы, отношения между которыми существенно определяют возникновение передкриминальных ситуаций, их детерминацию в криминогенные и исход в преступлении.

Предотвращение — пресечение преступления на стадии обнаружения умысла, т. е. на личностно-микросредовом уровне.

Предупреждение — превенция преступности и преступления как на общесоциальном, так и на личностно-микро- средовом уровнях путем выявления и устранения, нейтрализации, компенсации их причин и условий.

Пресечение — перерыв преступной деятельности на стадиях приготовления, покушения, от деяния до его последствия, от одного преступления до другого, продолжаемого и длящегося, реализуемого на личностно-микросредовом уровне.

«Корысть-легкомыслие» — стремление к приобретению материальной выгоды как бы заодно, не специально, попутно, как принято в определенной среде, но за счет кого-то.

«Корысть-престижность» — стремление к приобретению за чужой счет престижных в узком кругу людей материальных ценностей.

«Корысть-прожигательство» — стремление к незаконному приобретению материальных ценностей, прежде всего денег, с целью ведения разгульного образа жизни, безобразной и беспорядочной траты денег на разнообразные пороки и развлечения.

Тип преступности — самостоятельное и весьма мобильное регрессивное и безличностное явление, порождаемое противоречиями сферы жизнедеятельности общества, негативными обычаями и нравами, существующими в нем, и проявляющееся не только в однородной массе преступлений, но и в воспроизведении тех же, но уже видоизмененных противоречий и обычаев этой же сферы.

Дискреция (от франц. discretionnaire — зависящий от личного усмотрения) — предоставленное законом должностному лицу правоохранительных: органов право в особых случаях действовать по своему усмотрению.

Декомпенсация — утрата достигнутого ранее компенсаторного эффекта под влиянием патогенных воздействий.

Развитие — процесс, характеризующий качественные преобразования в поведении, психике, интеллекте и эмоциях; закономерное изменение психических процессов во времени, выраженное в их количественных, качественных и структурных преобразованиях.

Крылатые цитаты и любопытные высказывания

Я стою за любое правительство, при котором я не должен сидеть, если я за него не стою.

Вернер Финкс, немецкий писатель

Гримасы демократии: народ освободили условно.

Владимир Колчицкий, журналист, писатель

Плохих политиков коррумпируют хорошие бизнесмены.

Джозеф Фок, американский автор (ХХ в.)

Полезные оперативные тезисы для адвоката Даже у наилучшего адвоката есть предел возможного. Правило: сперва любить, а потом просить об одолжении. Где многие проигрывают, там хоть один обязательно выигрывает.

Контрольные вопросы, темы докладов и сообщений Основные компоненты профессионально-психологической непригодности к адвокатской деятельности. Что такое «25 кадр»? В чем заключается способность противостоять отрицательным эмоциям, которые могут проявиться у адвоката при выполнении профессиональных функций? Раскройте группы факторов, ведущих к образованию профессиональной деформации личности адвоката. Выбор в ситуации подкупа как особая проблема адвокатской деятельности.

Литература АликперовХ. Д., ЗейналовМ. А. Компромисс в борьбе с преступностью. - М., 1999. Бандурка А. М., Бочарова С. П., Землянская Е. В. Юридическая психология: Учебник. - Х.: Изд-во Нац. ун-та внутр. дел, 2001. Баранов П. П., Курбатов В. И. Юридическая психология. - Ростов н/Д: Феникс, 2004. Васильев В. Л. Юридическая психология. - СПб.: Питер, 2002. Гармаев Ю. П. Нейтрализация незаконного противодействия расследованию со стороны защиты // Следственная практика. - 2003. - № 1. - С. 224-232. Гришина Н. В. Психология конфликта. - СПб.: Питер,

2005. Дружинин В. Н. Экспериментальная психология: Учебник для вузов. - СПб.: Питер, 2006. ЕникеевМ. И. Юридическая психология. - М.: НОРМА (Изд. группа НОРМА-ИНФРА - М), 2001. Игнатьев М. Е. К вопросу о нейтрализации противодействия расследованию со стороны защитника // Адвокатская практика. - 2001. - № 1. - С. 25. Конфликтология / Бреус Е. Д., Запрудский Ю. Г., Коновалов В. Н. и др.; Отв. редакторы М. Хазизянц, Г. Нерсесов. - Ростов н/Д: Феникс, 2000. Конфлдатолопя: Пщручник / Л. М. Герасша, М. I. Панов,

Н.              П. Осипова та ш; За ред. Л. М. Герасшо! та М. I. Панова. - Х.: Право, 2002. Мартиненко О. Дискрецшш повноваження оргашв внутршшх справ: кримшолопчний аналiз // Право Украши. - 2004. - № 11. - С. 91-93. Медведев В. С. Проблеми професшно! деформацп ствроб^ниюв оргашв внутршшх справ. - К., 1996. Мостовая И. М. Юридическая психология. - К.: Вiра-Р. 2000. Прыгунов П. Я. Психологическое обеспечение специальных операций: Оперативное внедрение. - К.: КНТ,

2006.

Синеокий О. В. Адвокатура как институт правовой помощи и защиты: проблемы становления и перспективы развития: Монография. - Запорожье: ЗНУ, 2007. - 432 с. Синеокий О. В. Психолопчш особливосп розслщування статевих злочишв i напрямки протидп професшнш деформацп слщчого // Влада. Людина. Закон. - 2004. - № 3. - С. 90-95. Синеокий О. В. Сощально-пол^ичш фактори сексуального насильства: особливосп детермшацп злочиииостi в силових структурах i актуальтсть протидп профеийшй деформацп // Междунар. науч.-практ. конф. «Спецпроект: анализ научных исследований» / Сб. научн. работ. - 2005. - Т. 1. - С. 63-68. Чуфаровский Ю. В. Юридическая психология: Учебник. - М.: Проспект, 2004. Шаповал И. А. Специальная психология: Учеб. пособ. - М.: ТЦ Сфера, 2005.